Я взглянула на мужчину и не сдержала улыбки.
— Ты не боишься меча и топора, но готов сбежать при виде домика знахарки?
— Люди не любят тех, кто якшается с драконьей кровью, миледи.
— Нами правит драконий король, — произнесла я. — А его королева владеет магией от драконьей крови. Теперь меня никто не осудит. Да и разве мне есть что терять?
Я не знала, для кого говорила все это. Для себя или для Хальва? Мой отец презирал тех, чьи предки смешивали свою кровь с драконьей. Он вообще чурался магии и учил меня тому же. Если бы он только знал, как изменился мир. С тех пор, как умер король Нортон и на трон сел его бастард, отношение к людям, владеющим «грязной» магией, стало меняться. Наша королева владела запретным даром и никто не смел обвинить ее в этом. На Севере еще ценились старые порядки, но даже здесь они становились все менее строгими.
— Не нравится мне это, миледи, ох, как не нравится, — Хальв недовольно смотрел по сторонам. — Нужно вернуться в крепости до темноты.
— Вернемся, — ответила я, двигаясь вперед.
Хелина появилась на пороге, не успели мы приблизиться к аккуратному забору, окружавшему ее домишко. Высокая, стройная, с аккуратно зачесанными назад седыми волосами, она стояла на крыльце, накинув на плечи теплую видавшую виды накидку. Женщина сразу же узнала меня и чуть заметно улыбнулась, сложив руки на груди. Она ждала.
Я спешилась и, отдав поводья Хальву, подошла к ней.
— Добрый день. Я хочу поговорить с тобой.
Хелина смерила меня взглядом будто оценила.
— Ты — Лирис Колтон? — ее голос звучал хрипло и без малейшего намека на почтение к моему дому.
— Да.
— И что ты хочешь знать? — он пронзительно взглянула на меня и тихо усмехнулась: — А, ясно. Спишь плохо? Часто к тебе приходит тот, кого зовут северным волком?
Я невольно вздрогнула, услышав это. По коже прошелся холодок.
— У тебя есть монеты? — спросила Хелина и ее голос напомнил мне воронье карканье. Грубый, резкий и хриплый.
— Есть, — ответила я, совершенно растерявшись.
— Тогда входи, — она жестом пригласила меня в дом, а сама оглянулась на Хальва, который привязал лошадей и явно намеревался идти следом. — А твой человек с мечом пусть ждет тут.
Хальв раскрыл рот, чтобы ответить, но я его опередила.
— Жди.
В доме знахарки было тепло, даже душно. Сама Хелина тотчас сняла с плеч накидку и бросила ее на лавку.
— Садись за стол, — велела она.
Голос звучал так повелительно, что я не смела ослушаться.
— Пей, — женщина подала мне деревянную чашку с каким-то горячим отваром. Понюхав его, я ощутила аромат пряных трав.
— Не бойся, — будто прочитала мои мысли Хелина. — Я не стану тебя травить. Этот отвар придает бодрости и сил. Я пью его потому, что стара, а ты пей потому что слаба.
На вкус питье оказалось не горьким, скорее, немного солоноватым и освежающим. Мне понравился вкус и я быстро выпила чашку.
— Ну и зачем ты явилась ко мне, Лирис? — спросила женщина. — Хочешь, чтобы я утолила твою тоску?
— Чтобы ты подсказала мне, что делать, — ответила я.
Сама не знаю, зачем приехала сюда. Эта грубая женщина вряд ли знает ответы на все вопросы, которые у меня скопились. Разве она скажет мне, за кого выходить замуж, что делать с крепостью, которая начнет разрушаться через год-другой, как воспитать слабоумного брата?
— А ты не знаешь? — спросила Хелина. — Или боишься спросить прямо?
Она пристально посмотрела на меня и стало не по себе. Такой тяжелый пронзительный взгляд, от которого мурашки по коже.
— Меня мучают дурные сны и я не могу от них избавиться, — проговорила я, чтобы прервать молчание. — Сможешь помочь?
— Кошмары внутри тебя, — тут же ответила Хелина. — Тебя сковал страх. Но боишься ты не того, чего стоит бояться. Ты запуталась, Лирис Колтон. Видишь тень и трясешься от страха. А бояться надо не тени, а того, кто ее отбрасывает.
Она встала из-за стола и подошла к полкам, которые тянулись под самый потолок.
— Вот, возьми, — Хелина положила на стол мешочек. — Заваривай по щепотке на ночь, будешь лучше спать.
— Мои кошмары пройдут? — спросила я, с надеждой глядя на чудесную траву.
— Они пройдут, когда ты откроешь глаза и отбросишь страх.