На входе в большой зал нужно было пройти через металлическую арку. «Поиск амулетов, — кинул мне мысль стоявший, скрестив руки, у стены Ти. — Не волнуйся, не засекут». Ну, я, в общем-то, и не беспокоилась, поскольку свято верила, что мы вчетвером можем перемагичить и передраконить кого угодно.
Войдя в аудиторию, я закрутила головой, оглядывая огромный зал с темными стенами. Похоже, из базальта. Пол спускался вниз большими ступенями, образуя амфитеатр. Внизу, в центре, стоял массивный стол с каменной столешницей, за которым сидели три темные фигуры. «Стол называется кафедрой», — услышала я ментальный голос Шона. Неужели он пробрался прямо в аудиторию? Смешок «Ага. А что тут сложного? Ты б тоже могла!»
Мы с Аром устроились в третьем ряду, не далеко, не близко. Видно экзаменаторов и все, что происходит. При этом сами глаза не мозолим.
Я скосила взгляд вниз. Невдалеке ерзала и ломала пальцы темноволосая худющая девчонка. Как будто почувствовав мой взгляд, девушка обернулась. Глаза — как темные вишни, а в них — жуткое выражение отчаяния. Что с ней такое? Посмотрела на ауру — вроде бы чистая, хорошая девочка. А вот всполохи беспокойства и неуверенности просто бьют по глазам. Вздохнув — не мое ведь дело, — потянулась к ней мыслями. Надо же разобраться…
Ага, зовут Мирика. Приехала из небольшого городка, о котором я никогда и не слышала. Росла без отца. А поподробнее? Ага, отец, дракон или полудракон, пообещал жениться на матери, но добился своего и пропал. Родилась Мирика. Мать — младшую дочь купца средней руки — родители выгнали из дома. Она пыталась работать, потом побираться, а потом сломалась и пошла в веселый дом. Два года назад Мирика осталась сиротой — мать умерла, не выдержав такой жизни. Пока девушке удалось сберечь себя — она исхитрилась устроиться в дом к ни на что уже не способному дедуле-архивариусу. У него выучилась читать и писать и даже нескольким драконьим рунам. Источник почувствовала в себе недавно… а тут как раз ее работодатель умер. И теперь Мирике оставались два пути: или в Академию, или по стопам матери — без защиты на нее быстро наложат лапы.
И последний вопрос — что станет делать девушка, выучившись? Если мстить, самоутверждаться направо и налево, то давать ей в руки власть и магию нельзя. Я бросила мысль-приманку… Нет. Она действительно добрая. Ничего, кроме печали и сожаления, что она уже не успеет спасти мать.
Ну и как тут можно помочь?
«Шон!» — позвала я.
«Ау? Чего орешь?»
«Вон, девчонку видишь? Можешь объяснить мне, как пропустить нить силы через ее источник так, чтобы со стороны казалось, что это — ее собственная магия?»
«Зачем тебе это?»
«Хочу помочь. Посмотри сам».
«Грустная история… — отозвался Шон. — Поговори с ней, чтоб она вопить не начала от неожиданности. А с экранировкой я помогу. Тебе просто надо прогнать свою нить через ее источник. Но гадостей ты при этом наглядишься… Может, ты поговоришь, а помогу я? А то меня Ти прибьет за такие плоды просвещения».
Я подумала… и согласилась. Лезть в воспоминания Мирики о жизни ребенка в публичном доме мне совсем не хотелось. У меня своих волкодлаков в голове хватает.
Потянулась в девушке нитью драконьей магии. Прикоснулась ко лбу. Погладила. Мирика завертелась — явно почувствовала.
«Привет!»
«Привет! Ты кто? Как ты со мной говоришь?»
«Прекрати вертеться, сейчас все расскажу».
Мирика замерла.
«Ты хочешь поступить в Академию? Тогда слушайся. Я помогу».
«КТО ты?»
«Да сижу за партой позади тебя. Тоже поступаю. Только не выдавай меня!»
Мирика обернулась и встретилась со мной глазами. На ее лице отразилось неверие. Я чуть улыбнулась и подмигнула.
«Зачем тебе мне помогать?».
«Зови меня Наринель. Почувствовала, что так надо. У нас, эльфов, бывает. Сейчас скажи, ты совсем никаких заклинаний не знаешь?»
«Светлячок научилась делать», — в голосе звучала безнадежность.
«Так. Вторым объявишь иллюзию — красный цветок. А третьим — сгустишь клочок тумана». Я знала, что Шон внимательно слушает.
«Но я же не…»
«Выучишься потом. А сейчас чего тебе бояться? Терять нечего!»
Мирика обернулась еще раз. В глазах мелькнула решимость. Девушка блеснула улыбкой и кивнула. Вновь появилось ощущение, что я поступаю правильно.