— Надеюсь, наш план сработает, — он провел рукой по обнаженной груди жены, — давай не будем думать об этом до завтра.
— Алрой, я вижу в твоих глазах похоть, — Карина весело рассмеялась, когда он подхватил ее и усадил на себя сверху.
— Это не похоть, а желание, — его руки легли ей на талию, — ты такая красивая, притягательная и сексуальная, что мне трудно держать себя в руках, находясь рядом с тобой.
— Скоро я стану толстая и неповоротливая, — пошутила она.
— Когда ты была беременна Эстель, я не заметил особых изменений, кроме небольшого округлившегося животика, — он с нежностью погладил, все еще плоский живот жены.
— На этот раз будет мальчик, — улыбнулась Карина, — я это чувствую.
— Я безумно счастлив, что у нас будет еще один ребенок, которого мы сможем вырастить вместе, — Алрой притянул Карину к себе и поцеловал, — судьба всегда дает второй шанс.
— Но сейчас меня больше волнует красивый мужчина, который принадлежит только мне.
Карина почувствовала, как член Алроя твердеет между ее бедер и заскользила по нему ягодицами. Ей нравилось, как он теряет голову, только от одного ее прикосновения. Столько лет прошло, а их страсть друг к другу не угасла. Возможно, разлука пошла им на пользу. Кто знает, что стало бы с их отношениями, не расстанься они так надолго.
— Ты специально меня дразнишь?
Алрой почувствовал, как губы Карины спускаются все ниже и ниже по его торсу. Она провела языком по восставшему члену и, захватив ртом головку, опустилась губами до основания. Он застонал, когда ее движения набрали темп, облизывая и посасывая возбужденную плоть.
Руки Алроя запутались в ее волосах, он почувствовал, что скоро не выдержит подобных ласк, но все же, не торопился останавливать Карину. Обведя языком головку несколько раз, Карина опустилась на Алроя сверху и ввела в себя его горячий член. Она откинулась назад и медленно задвигалась на нем. Алрой приподнялся, захватил губами сначала один набухший сосок, затем второй, покусывая и лаская одновременно. Одной рукой он обнял Карину за талию, вторая отыскала клитор и сдавила его между пальцев. Продолжая насаживать на себя Карину, Алрой завладел ее губами. Несколько резких движений и она, застонав, достигла оргазма.
Осторожно опустив Карину на спину, Алрой закинул ее ноги себе на плечи, и снова задвигался в ней. Карина чувствовала его горячие губы на шее, на плечах, на груди, он все более и более страстно осыпал ее поцелуями, пока не излился в нее, достигнув пика наслаждения.
— Любовь моя, — прошептал он, отрывая от нее губы, — ты в порядке?
— Все хорошо, — она улыбнулась, — я люблю тебя, Алрой Колман и буду любить вечно.
— Я стараюсь сдерживать себя, но у меня это не всегда получается, — он осторожно вышел из нее, продолжая целовать шею и ключицы.
— Алрой, я не фарфоровая кукла, а всего лишь беременна, но срок еще слишком маленький, поэтому мы можем заниматься любовью, не опасаясь, что навредим ребенку.
— Завтра будет трудный день, — прошептал он, устраивая Карину удобнее в своих объятиях.
— Ты про Пенелопу или вообще о королевской свадьбе?
— О свадьбе, — вздохнул он, — я уже отвык от подобных мероприятий. Все же, этот мир мне нравится больше.
— Мне тоже, — согласилась она, — пусть наш сын вырастит здесь, а не в королевстве зависти, интриг и борьбы за трон.
— Он может унаследовать магические силы, тогда нам придется отдать его в Королевскую Академию.
— Не придется, — прошептала Карина, засыпая, — у него есть замечательный отец, который всему его научит.
— Спи, любимая, — он поцеловал ее волосы, — у нас еще есть время, чтобы подумать над образованием сына.
Харвард и Эстель накануне свадьбы остановились в замке Ротмондов. Он заказал для нее наряд, в котором она должна была пойти на свадьбу. Роскошное платье, несомненно, шло Эстель и сидело на ней идеально. Она покрутилась перед зеркалом, поражаясь мастерству швей. Жаль, что надеть это великолепие, можно только в Дамарис. В Нью-Йорке в подомном наряде выйти не получится.
— Ты прекрасна, — Харвард подошел к Эстель сзади и надел ей на шею колье усыпанное бриллиантами, — но вот так на много лучше.
— Боже… — она поймала в зеркале его восхищенный взгляд, — оно необыкновенное и, наверное, очень дорогое. Харвард, я не могу это надеть.
— Можешь, потому что я выбирал его специально для тебя, — он провел пальцами по низкому вырезу платья, — иначе все будут смотреть на твою великолепную грудь, и я сойду с ума от ревности.
— А так все будут смотреть на бриллианты на моей шее? — она развернулась и обняла его.