— П-пожалуйста, сэр, я только несу стекло моему начальнику, — запинаясь, оправдывался мальчишка, но конец его фразы потонул в новом реве охранника:
— Ты разве не знаешь, что вам, детям, разрешено только подносить воду? Ты можешь получить травму, если будешь возиться с горячим стеклом!
Мальчишка уронил свой прут; брызги раскаленного стекла разлетелись во все стороны — Палу и Акорне пришлось отскочить, чтобы не обжечься.
— Простите, мадам. Теперь вы понимаете, почему лучше было подождать нормальной экскурсии, — сказал охранник. — Даже и в лучшие времена здесь тяжело ввести правила техники безопасности и сделать так, чтобы они соблюдались; а эта мелюзга бегает вокруг, хватаясь за все, что под руку попадется… здесь не место такой леди, как вы, это факт. Я лучше провожу вас назад к вашему скиммеру.
Надари взглянула на Пала и вопросительно приподняла бровь, чуть изменив позу; в этом движении Палу почудилась угроза.
— Нет, — шепотом проговорил он. — Мы сделаем так, как нас просят.
Надари слегка расслабилась, но выглядела при этом разочарованной.
Охранник проследил за тем, как Пал поднял скиммер в воздух, и только после этого вернулся на свой пост.
— Это, — мрачно заметил Пал, — одна из тех проблем, которые нам придется решать. Они не нанимают детей — надо же! На этой фабрике девяносто процентов рабочих — дети, и все это знают. Но у них есть охрана, ворота и отработанная тактика, позволяющая задержать гостей — а детей выучили прятаться, как только приходят незнакомые люди. Я надеялся, что трех человек недостаточно для того, чтобы они подняли тревогу. Я ошибся.
— Я могла бы устроить им настоящую тревогу, — своим ровным голосом проговорила Надари и улыбнулась так, что от этой улыбки у Пала побежали по спине мурашки.
— Я уверен, что вы могли бы уничтожить всю охрану этой фабрики, — тактично заметил Пал.
— Как нечего делать, — подтвердила Надари. — Слизняки бледные. И оборонная позиция отвратительная.
— Но мне кажется, мистеру Ли может не понравиться, если мы здесь начнем свою личную войну.
Надари печально вздохнула.
— Я не понимаю, почему дети прячутся, — сказала Акорна. — Разве они не хотят выйти и попросить помощи?
— Они мало видели чужих людей, и еще меньше встречали тех, кто хотел бы улучшить их жизнь, — ответил Пал. — Обычно все бывает как раз наоборот.
— Этот бедный мальчик… Охранник врал, когда говорил, что он здесь не работает. Ты видел его ноги? Они все были обожжены и изранены. Если бы он не убежал, я бы его вылечила, — Акорна вздохнула. — Думаю, если они не признаются, что у них вообще работают дети, то тем более не признаются в том, что используют детей-рабов, и бесполезно спрашивать, есть ли у них Яна…
Пал согласился с ней. Он мог бы предсказать такой результат поездки, но, судя по всему, по-другому никак нельзя было убедить Акорну в том, насколько сложна стоящая перед ними проблема: она должна была увидеть своими глазами те препятствия, которые им придется преодолеть. Но сейчас он чувствовал разочарование девушки так остро, словно это чувство принадлежало ему самому.
— Есть еще одно место, куда мы могли бы слетать, — сказал он. — Я тут думал… действительно, Нобкерри — единственная безлесная гора вблизи Келталана, около которой расположена фабрика. Но для такой маленькой девочки, как Чиура, любой холм покажется горой, верно?
— Но тут нет больше ничего, что могло бы считаться горой, — сказала Акорна, глядя на безрадостный ландшафт, расстилавшийся внизу.
— На некоторых старых рудниках у входа в шахты есть огромные отвалы шлака, — слегка изменив курс скиммера, заметил Пал. — А один из самых старых рудников с самыми большими отвалами шлака находится недалеко отсюда. Думаю, мы можем попытаться нанести визит в Анъяг. Только на этот раз мы придумаем себе легенду получше..
— Да? — на Акорну произвело огромное впечатление то, как быстро Пал придумал для них историю на стекольной фабрике.
— Придется, — ответил Пал. — У детей на фабрике было много времени на то, чтобы спрятаться, пока я убеждал стражника принять галактическую видеозвезду. На этот раз мы воспользуемся легендой, которая, напротив, заставит их захотеть предоставить нам возможность увидеть детей.
Он бросил быстрый взгляд на Акорну.
— Хорошо, что ты так красиво одета сегодня. Но тебе нужно будет выглядеть пошикарнее..
Он направил скиммер вниз, к группе домов, окруженных дворами и садами, сверкавшими зеленью среди окружающей пустыни, словно великолепный изумруд среди песков.
— Ждите меня в скиммере, — бросил он через плечо.
Стройная красивая девушка с длинными черными волосами выбежала из-под ближайшей арки, радостно приветствуя Пала. Они встретились слишком далеко от скиммера, чтобы Акорна могла слышать, о чем они говорят, но в этом и не было необходимости: его нежный поцелуй и то, как, подхватив девушку на руки, он закружил ее, сказало Акорне об их отношениях больше, чем любые слова. Вместе они исчезли из виду; Акорна откинулась на сидение, чувствуя себя донельзя глупо. Конечно, у Пала была подруга. Она видела достаточно видеокубов с романтическими историями, чтобы понимать, что это было нормальной вещью для человеческого общества. Они росли около двадцати лет, а потом были готовы вступить в союз. Гилл подавал все признаки того, что собирается вступить в союз с Джудит, и ее это не смущало; почему же она, Акорна, так опечалена тем, что Пал находится в той же ситуации? Возможно, это потому, что для нее в этом мире нет партнера. Не то чтобы она хотя бы в малой степени интересовалась той сексуальной акробатикой, которую видела на видеокубах из тайной коллекции Калума… но было бы хорошо, если бы и у нее был кто-нибудь, с кем она бы делиться секретами и шутками, кто выбегал бы ей навстречу с радостным лицом, когда она возвращалась бы в свой дом, кто обнимал бы ее и поднимал бы ее на руки…
Странно ощущать жалость к себе только потому, что ты — единственный в своем роде, когда у многих людей есть гораздо более серьезные проблемы и беды. Акорна посмотрела на Надари: та сидела на заднем сидении, настороженная и сосредоточенная. Надари тоже была одинока, но, похоже, это ее не огорчало. Она даже не нуждалась в том, чтобы говорить с людьми — разве что о своей работе.
Акорна зябко передернула плечами. Она не хотела быть настолько самодостаточной. Как же ей повезло, что ее нашли Гилл, Калум и Рафик, а не кто-нибудь, кто продал бы ее на фабрику Кездета! Акорна выпрямилась и сосредоточилась на мысли о том, как ей повезло и какая у нее была счастливая жизнь. Ей это удалось настолько, что, когда Пал появился снова и забрался в скиммер, его первым вопросом было:
— В чем дело?
— Ничего, — ответила Акорна. — Ничего. Мне не нужно знать твои планы. Я просто делаю то, что мне скажут.
Пал поджал губы, пытаясь сдержать улыбку. Значит, Акорна тоже может обижаться, как любая другая девушка, которая считает, что на нее не обращают внимания! Может быть, она выглядит по-другому, но все равно она — девушка, и чудесная девушка! Он не мог объяснить себе, почему его так радуют эти признаки ревности Акорны, но… что ж, приятно сознавать, что она настолько человек — по крайней мере, эмоционально.
— Семья Иродалми Джавак очень богата, — сказал он, — но ее отец не обрадуется, узнав, что она втайне симпатизирует Лиге. Он и меня не одобряет, но моя роль бедного ни на что не рассчитывающего воздыхателя дает нам прекрасный повод для редких тайных встреч. Даже если кто-нибудь и узнает, все будут думать, что я пробираюсь в их дом, чтобы сорвать у нее парочку поцелуев.
— О, — Акорна некоторое время переваривала услышанное. — Значит, это только… притворство? Но вы двое выглядели так, словно действительно были рады встрече!