– Растяните цепь! – кричал он. – Разомкните телеги! Спрячьтесь! – Слева и справа от него от мостовой отскакивали пули. С головы сорвало шляпу. Он попытался отпрыгнуть в сторону, почувствовал удар по ноге и упал на землю. – Уличный бой! – кричал он. – Возьмите их под обстрел из домов! Задержите их у ворот!
Он перекатился вбок. Шляпа прыгнула к нему, когда в нее попала еще одна пуля. Плюмаж оторвался и покрыл все дождем из перышек. Мельхиор потянулся к шляпе, вскочил и пробежал несколько шагов. Школяры поняли его и разбежались во всех направлениях: они бросались за углы домов, выступы стен и в переулки, выбивали двери подъездов. На верхнем этаже одного из домов разбилось окно, и оттуда вылезло длинное дуло. Мельхиор, согнувшись, прыгнул вперед и приземлился прямо между ног мушкетера, потащив его с собой на землю. Несколько пуль отбили куски штукатурки от угла дома, за которым они укрылись.
Дуло, показавшееся из окна, оказывается, принадлежало огромной старинной аркебузе.
Мельхиор кое-как поднялся и, к своему изумлению, увидел беззубое лицо в обрамлении жидких белых волос, появившееся за аркебузой. Аркебуза выстрелила с таким грохотом, что можно было подумать, будто кто-то пальнул из пушки. Облако чада размером с карету вылетело из окна и окутало дом. Впереди, у ворот, стрелки бросились на землю. Верхняя часть кустарника в нескольких десятках шагов возле ворот взлетела в воздух, на мостовую посыпались листья и ветки.
– Вот черт! каркнул обладатель музейного оружия и исчез за парапетом, без сомнения, для того, чтобы зарядить чудовище.
Штукатурка под окном поднялась облаком: это стреляли нападающие. Было слышно, как старик смеется.
– Боже мой! – воскликнул стрелок, которого Мельхиор затащил в убежище.
Мельхиор выглянул за угол и сразу убрал голову: возле уха просвистела пуля. Нападающие снова двинулись вперед. Еще несколько шагов, и они доберутся до первых домов. Он беспомощно смотрел на другую сторону улицы, где находились Андреас и Коллоредо. Генерал подпрыгивал от ярости и что-то кричал, но его никто не понимал. Неожиданно его крик разнесся повсюду:
– Отходим! Отходим к мосту!
– Нет! – завопил Мельхиор. Он замахал руками, но генерал не обращал на него внимания. – Мы не можем вот так просто отдать им Малу Страну!
Из окна опять выдвинулось дуло аркебузы, загремел выстрел. К этому моменту дым уже висел над улицей, словно утренний туман. На сей раз отлетела большая часть угла дома у ворот. Вниз посыпались камни, и оба студента, которые там окопались, выругались и стали отходить.
– Э-э-эх! – каркнул старик и вновь скрылся в здании.
– Если так будет продолжаться, он станет лучшим стрелком! – рявкнул мушкетер рядом с Мельхиором.
– Отходим! Все вниз, к реке!
– Нет! – закричал Мельхиор. – Нет! К черту! Боже, почему этот глупец не слышит меня?
– Позвольте помочь вам! – предложил чей-то глубокий голос.
Мельхиор обернулся. Над ним нависала огромная фигура отца Плахи. Иезуит был покрыт потом, а его сутана разорвана. В лапах он сжимал два мушкета, очень похожие на те, которые использовали мушкетеры Кёнигсмарка. Как он захватил их, Мельхиор даже не догадывался.
– Коллоредо приказывает людям отступать, – выдохнул Мельхиор. – Мы не можем оставить им Малу Страну! Мы не должны позволить Кёнигсмарку бросить вперед несколько тысяч солдат, с которыми он может делать все что захочет. 1610 год не должен повториться!
– Что ты предлагаешь?
– Нужно отступить до Града. В садах мы сможем довольно долго держать оборону и задерживать врага: улица там становится уже. Мы с братом постараемся вывести как можно больше людей из домов и доставить их к реке.
– Хорошая мысль!
– Но как донести ее до генерала?
– Это уже моя забота. – Плахи сунул мушкеты в руки Мельхиору. – Прикройте меня.
Самое невероятное заключалось не в том, что отец Плахи, подобрав сутану, бросился под град пуль, и не в том, что его длинная фигура, в которую не попал бы разве что слепой, приняла на себя основной прицельный огонь, бьющий ему прямо в лицо. Мельхиор и мушкетер рядом с ним стреляли в направлении ворот, но нападающие, похоже, совершенно не замечали, что по ним ведется огонь. Отец Плахи танцевал между воронками от снарядов. Тот факт, что он пробрался сквозь град пуль без единой царапины, также не был самым удивительным.