Мой мозг со скрежетом остановился.
Он выпрямился, давая мне больше пространства, и я увидела его глаза. Они были полны холодного огня. Он был взбешен сверх всякой причины.
Реально? Он что, рехнулся? У него еще хватает наглости!
— Ты знал и не сказал мне. Забавлялся?
Он задумался.
— Не уверен. Дай мне подумать.
— Я чувствую некоторую враждебность.
Он притворился, что обдумывает это.
— В самом деле? Интересно, что могло послужить причиной?
— Почему бы тебе не сказать мне? Просто выложи все это.
Он оскалил зубы. Его голос был похож на рычание.
— Ты уехала. Никакого прощания. Никаких объяснений. Ты, млядь, бросила меня, как старый нож, который тебе не нужен.
— Ты мог найти меня в любое время, если б захотел. Я звонила домой. Я точно сказала им, где нахожусь. Если ты хотел поговорить со мной, все, что тебе нужно было сделать, это поднять трубку.
— И что сказать? Пожалуйста, вернись? Ты сделала свой ход, я сделал свой. Я ждал, когда ты вернешься. Ты этого не сделала. Ты ясно дала понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Я должен был ждать тебя здесь вечно, как хороший мальчик?
— Серьезно? Я была влюблена в тебя пять лет, а ты даже не удосужился меня разыскать.
— Ты была ребенком!
— И если бы я не ушла, я бы навсегда осталась ребенком в твоей голове. Я выросла. Я думала, что если я уеду, то, в конце концов, ты меня выследишь. Все будет по-другому.
— Все было хорошо! Мы были хорошей командой.
— Я не хотела быть командой! Я хотела быть парой!
Он уставился на меня.
— Боги, как ты можешь быть таким тупым? Если бы я осталась здесь, мы бы так и остались «хорошей командой».
— Этого было достаточно для меня. Мне нравилось, что ты рядом. Мне нравилось знать, где ты и что делаешь.
— Это не всегда только про тебя. Если бы я не ушла, мы все еще были бы там, где и были, я надеялась, так надеялась, а ты так и не принял решения. Ничего бы не изменилось.
— Ты не дала мне шанса, — прорычал он. — Ты уехала.
— Я уехала, потому что в моей душе зияла дыра от разорванной связи. Я не просила тебя ехать со мной, потому что хоть раз в твоей жизни я хотела, чтобы ты показал мне, что любишь меня. Я хотела, чтобы ты боролся за меня. Я хотела, чтобы ты сделал ту нелепую штуку, что бывает у оборотней, когда ты приносишь мне еду, флиртуешь со мной и рычишь на любого другого самца, который пытается приударить за мной. У меня были эти нелепые фантазии о том, как ты драматично появляешься из ниоткуда. Когда ты уехал из Атланты, я думала, что ты отправился за мной. Я ждала у грёбаного окна, как идиотка, каждое утро в течение трех недель.
— Я уехал из Атланты, потому что мне нужно было понять, кто я такой. Это не имело к тебе никакого отношения.
— Ничего, что ты делаешь, не имеет ко мне никакого отношения. Я даже не знаю, почему мы ведем этот разговор.
— Потому, что я хочу получить несколько грёбаных ответов.
— Дерек, я устала ждать тебя. Ты неплохо поработал для себя, бета Ледяной Ярости. Ты стал тем человеком, которым, как я всегда думала, ты был бы, если бы только сошел со своего собственного пути. Этому мужчине не нужна была Джули Олсен, но вот мы здесь, и ты смотришь на меня так, словно тебе нужно, чтобы я продолжала дышать. Что? Я наконец-то достаточно хороша для тебя?
Он отступил от меня. Его взгляд было невозможно выдержать.
— Ладно. Я услышал тебя. Будь осторожна в своих желаниях, принцесса.
Он повернулся и направился к сфинксу.
— Правильно, — крикнула я. — Вали.
Он поднял сердце с пола, повернулся ко мне лицом и впился в него зубами. Кровь стекала по его подбородку. На мгновение Дерек замер, окутанный лунным светом, глядя на что-то за миллион миль отсюда горящими глазами. Дикая волчья улыбка изогнула его губы. Он повернулся и вышел.
Я прислонилась к колонне.
Слишком. Слишком много магии, слишком много опасности, слишком много Дерека. Ту мач.
Это не имело значения. Он убил существо, ради которого пришел сюда. Теперь он вернется на Аляску. Все было кончено. Я должна быть рада за него. Я должна порадоваться за себя. У меня отлегло от сердца. Можно выдохнуть. Я могла бы, наконец, отпустить его навсегда и быть свободной. Все шло по плану.
Так почему же, черт возьми, мне так больно?
* * *
Я СИДЕЛА у надгробия Саймана и смотрела, как небо медленно светлеет над Юникорн-лейн. Я была так избита. Мое тело, мой разум, мое сердце — все было в синяках. Я просто чувствовала себя обиженной и опустошенной.
Сиенна вышла из тени, ее плащ развевался вокруг нее. Она несла пластиковую бутылку, наполненную прозрачной жидкостью. Жидкость слегка светилась, не совсем светилась, но была наполнена своим собственным тонким светом.