— Нет.
Его радужки вспыхнули красным.
— Ты знаешь конфиденциальную информацию о моей альфе. Я должен знать, откуда это тебе известно. Я провел с ней больше десятилетия, а тебя никогда не встречал.
— И что же ты сделаешь, если я не расскажу?
— Мне придется настоять. — Судя по его голосу, мне это не понравится.
В нашу первую встречу его осенила блестящая идея меня поцеловать. Я швырнула ему в лицо горсть аконита, повалила на пол и связала ему руки за спиной. А затем поинтересовалась у него, не потерял ли испорченный малыш буда свою бутылочку и плюшевого мишку.
— Давай я тебя просвещу, — сказала я. — Пятеро твоих перевертышей задержали меня вне владений Стаи, потребовали с меня плату за проезд по общественному мосту, а теперь еще и ты мне угрожаешь.
Его брови слегка нахмурились. Все вышеперечисленное было бы нарушением законов Стаи восемь лет назад.
— Я тебе еще не угрожал.
— Я чувствую угрозу и дрожу от страха.
— Не вижу даже намека на дрожь, — отрезал Асканио. — Все просто. Скажи мне, откуда ты знаешь день рождения Андреа Медрано и можешь идти.
— Ты меня не понял. У тебя нет никаких прав меня задерживать. — Подлить еще масла в огонь или отступить? Вот в чем вопрос.
— Ты кажешься подозрительной. Не уверен, что тебе стоит шататься по улицам без присмотра.
Асканио не потребовалось бы ничего, кроме полного подчинения, чтобы отпустить меня. Как только я сделаю шаг назад, он захочет узнать мое имя, причину, по которой я приехала в город, и, далее он увидит мое лицо, узнает мой адрес. Отступление будет стоить большего времени и потребует слишком много лжи.
— А ты смахиваешь на идиота, но почему-то тебе никто не мешает беспрепятственно шататься по улицам.
Один из буда у моста хихикнул и, спохватившись, зажал рот рукой.
Асканио поднял брови.
— Смахиваю на идиота?
— Одинокая человеческая женщина во время техноволны против шестерых оборотней. Только идиот не поймет, как подобный расклад будет выглядеть в глазах правоохранителей или вашей альфы. Это она обычно поощряет вас нападать на одиноких женщин поздно ночью?
Он сделал шаг вперед. Угроза исходила от него, как воздух от горячего асфальта.
— Раз уж я идиот, то я самым идиотским образом стащу тебя с твоей лошади, а затем затолкаю в один из наших домов в подвал поглубже, и подожду, пока ты решишь ответить на мои вопросы. Сможешь подать жалобу, если выберешься наружу.
— Ты мне угрожаешь? Это я так, для ясности.
— Если бы я тебе угрожал, тебе не пришлось бы об этом спрашивать.
— В таком случае, вперед. Стащи меня с моей лошади.
Он не пошевелился. Я раскусила его блеф. У Асканио было много недостатков, но он не причинил бы вреда случайному незнакомцу, тем более человеку, без причины. Если бы стало известно, что Стая похищала молодых человеческих женщин с улицы, последствия были бы катастрофическими, и с пятью свидетелями это стало бы известно. Оборотни сплетничали не хуже, чем скучающие старушки в церкви.
Разочарование вспыхнуло в его глазах и погасло. Я победила.
Пора сбавить обороты. Я не хотела доводить его до белого каления.
— Почему бы нам не поступить так: вы пропускаете меня, а я не подаю на вас жалобу. И все довольны.
Асканио поднял руку, чтобы остановить меня, и убрал, глядя на стену напротив. Мгновение спустя остальные оборотни тоже повернулись и посмотрели туда.
Из темноты выпрыгнул мальчик и приземлился на углу стены, единственном месте, свободным от колючей проволоки. Он был крепким и мускулистым, всего на полфута ниже меня. Темно-каштановые, коротко подстриженные волосы, загорелое лицо и серые глаза, такие светлые, что казались почти серебряными.
Конлан.
Когда я уехала, ему не было и двух лет. Мы виделись сотни раз за эти годы, когда навещали нашего дедушку в его потусторонней тюрьме, но прошло восемь лет с тех пор, как я видела его лично. Если бы мы были одни, я бы стащила его со стены и обняла так крепко, что ему понадобилась бы вся его сила оборотня, чтобы вырваться из моих объятий.
Наши взгляды встретились.
Он ничем не показал, что узнал меня. Мой брат — мастер уверток.
Асканио издал смешок.
— Маленький принц удостаивает нас своим присутствием. Вы находитесь далеко от территории своих родителей, ваше высочество.
Его высочество уселся на стене со скрещенными ногами.
— Ты далеко ушел от дома своего клана, бета Ферара.
Асканио медленно улыбнулся, обнажая зубы.
— Беги сейчас же обратно.
— А если я не стану? — прищурился Конлан. — Ты и меня попытаешься засунуть в свой «особый подвал»?