- Я не понимаю почему, - севшим голосом пробормотала Леарна. – Ведь сельское хозяйство и земля - это наша жизнь.
- Была, госпожа, - видимо мужик проникся искренним беспокойством и отчаянием девушки, что перестал даже издевательски добавлять «дамочка» и «богачка». – Уж не знаю, с какого дерева вы свалились, что вам ничего неизвестно, но сейчас это наше бремя. Непосильное, хочу заметить. Налоги растут, богачи земли скупают за гроши. В неурожайные года власть не помогает, а аристократы этим пользуются. Наши женщины с полей идут им в услужение, а мужчины в батраки. Но вольные минелейцы не привыкли к такой жизни. Вот и бунтуют, да разбойничают. Думаете, я родился таким? Нет. За последние годы так стало. Когда госпожа светлейшая Анна умерла, у власти встал ее супруг. Он не истинный Манжор. А предания гласят, что Манжоры потомки магов. И что земля им подчиняется. А как не стало у власти истинного Манжора, так земля и взгрустнула. Вроде и родит, да все не то. Колосья не такие наливные, яблони не так плодородны, а в какие годы, и вовсе неурожаи. Саранче Кэ Деррато поддержать бы нас, придумать что-то. Но вместо этого свой карман наполняет за наш счет. Богачи этому и рады. Они ему налоги за земли, а из нас последние соки. И видно было бы конца нашим мучениям. Может быть, перетерпели бы, зная, что все наладиться. Но надежды нет совсем.
Гаврила замолчал. В конце речи он уже почти не злился, а в глазах были только грусть и отчаяние. Леарна ошарашено смотрела на пленника, затем перевела взгляд на Миелу, заметив, что и та удивлена этим откровением. Ардоний продолжал смотреть с тем же строгим выражением лица. Но в его взгляде не было уже прежней ненависти. Лишь только Ар озадаченно переводил взгляд с одного на другого.
- А вы что же, не знали о положении дел в стране?! – наконец ахнул он.
Леарна отрицательно покачала головой, не в силах промолвить ни слова. Неужели отец скрывал от нее все это? Но почему? Она имела право знать!
-Это моя вина, - промолвила Миела. – Я так и знала, что Ниро что-то мутит. Но никак не могла его поймать за хвост. В тех отчетах, что он нам с тобой представлял, не было ничего подозрительного.
- Думаю, отец просто не хотел меня волновать, - тут же вступилась за Ниро Леарна. – Но меня удивляет другое. Почему вы сказали, что надежды нет? Ведь у Анны дочь, будущий истинный Манжор, которая вступит на престол уже достаточно скоро.
- И что из этого! – раздражение и дурное настроение быстро вернулись к Гавриле. – Она же полоумная, все знают. А это еще хуже, чем этот андролиец. Известное зло лучше, чем неизвестное.
- Кто полоумный? Я? – Леарна не смогла сдержать изумления.
- Да кто ж про вас, госпожа красавица, говорит, - огрызнулся мужик. – Я говорю, про наследницу. Каждый знает, что родилась девка эта с прибабахом. Страшна как смерть, глупа, а землю и вовсе терпеть не может. Все балы устраивает и на денежки страны женишков подыскивает.
Леарна не знала, что должна на это ответить. Миела зло смотрела на Гаврилу, крепко сжимая свой клинок. Казалось, что хоть еще одно нелестное слово в адрес ее воспитанницы, и он останется сразу без двух ушей. Андоний выглядел несколько смущенным и как-то виновато поглядывал на Леарну. Видимо, он тоже что-то такое слышал, но не придавал значения, зная наследницу с малолетства лично. Лишь Ара, кажется, все это очень забавляло.
- А я вам что говорил! – засмеялся он. – Вот и не удивляйтесь теперь, почему тогда в библиотеке я не сразу поверил. Это же все так считают. И свято в этом уверены, хочу заметить. А можно, я нашему Гавриле, сейчас представлю тебя, Леа, со всеми почестями? Можно, а? Вот он удивится.
- Прекрати, Ар, - наконец не выдержала Миела. – Это не смешно. Это ужасно. Я воспитывала достойного Манжора. И считала, что у меня получается. Но как я могла не знать об этих грязных лживых слухах!
- Да ладно! – тут же отмахнулся парень. - Зато радость какая и облегчение будет у народа, когда они узнают истинное лицо наследницы!
- Господин Гаврила, – перебила Леарна Ара, заметив, что тот удивленно наблюдает за их перепалкой, явно ничего не понимая. - Но я и есть Леарна эль Альтерро, наследная Манжор и будущий истинный правитель Минелеи. И я не полоумная и, кажется, даже «не страшна, как смерть», как вы изволили выразиться. На земле, я действительно, провожу мало времени, но это связано с обучением, а не моей ненавистью к ней. Я люблю свою страну, а женихов, хочу заметить, у меня нет вовсе.
Мужик недоверчиво покосился на девушку, осматрел ее с ног до головы, как будто первый раз увидел и, наконец, произнес:
- Госпожа милочка, да за кого вы меня принимаете? Что, если я не из богачей, да еще и бандит с большой дороги, так значит совсем дурак по-вашему? Манжором вы не можете быть, потому что вы видно же, абсолютно нормальная. Я даже успел заметить, что именно вы поснимали наших стрелков в засаде. Значит смелая и сильная. А та, дворцовая фифа, только и знает, как по балам отплясывать, харчи деликатесные жрать, да спать до полудня. Кроме всего этого, известно, что наследная Манжор глупа и уродлива. Все знают - власть так и останется у этих иноземцев, отца с его сыночком.
- Причем здесь сыночек? – вскинулась Миела.
- Да притом, что Манжор выдаст замуж свою приемную дочь за него и будет дальше сам править с сыном.
- Это не так, господин Гаврила, – спокойно ответила на обвинения наследница. – Я не собираюсь замуж. По крайней мере, в ближайшее время. Верить нашим словам или нет, это ваше дело, но всем было бы легче, если вы поверили. Тогда вы не желали бы нас убить, а мы смогли бы вас развязать и отпустить.
- Дурака нашли, - в очередной раз огрызнулся мужик, но голос его все же неуверенно дрогнул.
Леарна не захотела больше спорить. Она обернулась к Ардонию:
- Что делать с пленными, я решу завтра и сообщу.
- Госпожа, да что тут решать! Кто их нанял, они все равно не знают. Либо сейчас их убить, либо довезти до столицы и там казнить за разбой. В любом случае, исход для них очевиден.
- Ардоний, я сказала, что подумаю, и скажу тебе завтра свое решение, - нетерпеливо повторила девушка, чувствуя, что от всех событий у нее сейчас расколется голова. - У меня сегодня ни на что не осталось сил. Сейчас устраиваемся на ночлег. Завтра в деревне найдем телеги, чтобы отвезти тела и отправимся в путь обратно домой. Прости, Ар, но пока к тебе в провинцию попасть не сможем.
Заняться поисками транспорта вызвался страж. И сейчас от воспоминаний вчерашнего дня Леарну отвлекли его сборы. Уже близился рассвет, и Ардоний торопился в Грустный Ганс, пока люди не ушли на работы в поля. Девушка решила тоже не тратить время зря и заняться делом. Она собрала хворост, которого было много около лагеря, и набрала родниковой воды в опустевшие фляги, развела огонь. Готовить они с Миелой не умела совсем. Поэтому надеялась, что Ар смилостивится и возьмет эту обязанность на себя еще и сегодня. Он, кстати, решил отправиться в столицу с ними, категорически не желая ничего слышать о путешествии в одиночку. Вскоре их небольшой лагерь полностью проснулся. Миела, не обращая ни на кого внимания, угрюмо сидела около пленных и демонстративно точила свое оружие. Раненные стрелки, наконец, пришли в себя и сейчас с изумлением осознавали, где они и что происходит. Так как они были связаны неподалеку от Гаврилы, тот милостиво поведал им о настоящем положении дел. Те ошарашено его выслушали, подглядывая на Леарну, выдающую себя за наследницу. Не меньшее удивление вызвало и то, что эта самая девчонка сначала их подстрелила, а потом вылечила, потратив драгоценную тлень. Они не решались напрямую с расспросами обратиться к своим бывшим жертвам, но наблюдали за двумя женщинами и худеньким рыжим парнем с опаской и интересом. Им не верилось, что они смогли выжить после нападения и перебить практически всю их банду. Напряженную тишину, воцарившуюся в лагере, нарушил Ар: