Я не смогла понять, лгал Кейман или действительно понятия не имел, что хотел сказать лорд Уотерторн. Прошлый опыт однозначного ответа не давал.
– Как Бастиан? Вам что-нибудь известно?
Спросила – и затаила дыхание в ожидании ответа. Одно время я каждый вечер ждала, что Кейман зайдет и скажет, что Бастиан мертв. Потом ждать перестала, а сейчас даже успокоилась, поговорив с ди Файром лично. Оттого следующие слова Кеймана и показались резкими, как удары хлыста:
– У него нет шансов. Извини, но мне нечем тебя обнадежить. Ни одна магия не способна вернуть человека, уже ступившего за границу Хаоса.
– Но ведь он жив.
– Его мать вливает тонны магии. Семья ди Файров может делать это вечно и говорить всем, что Бастиан медленно движется к выздоровлению, но это отсрочка. Она спасает не сына, а остатки семьи, которую такие, как Уотерторн, тут же разберут на части. Судьба Бастиана, увы, однозначна.
– А если бы было средство? – Я закусила губу.
Кейман поднял голову от бумаг и смерил меня тяжелым взглядом.
– Его нет. Ди Файры просили меня помочь. Если бы я мог – я что-нибудь бы сделал. Но все, что я могу, – лишь вызвать астральную проекцию парня и дать ему попрощаться с семьей. Все остальное – это лишние мучения и для него, и для семьи.
– Астральную проекцию?
– Тень души. Бесплотный невесомый отпечаток. Сильные маги могут существовать вне тела короткие промежутки времени, но нужен проводник. Сильный темный маг. Но мать Бастиана отказалась. После вызова проекции в тело душа уже не вернется. Это станет концом, и придется перекрыть магию телу как можно скорее.
По коже прошел мороз. Теперь явление Бастиана мне казалось не досадным сюжетным поворотом в стиле комедии «Между небом и землей». Понимал ли он всю серьезность?
– В любом случае, – Кейман поднялся, открыл небольшой глобус-бар и достал бутылку с темно-фиолетовым фруктовым ликером, – только его семья имеет право принимать решения относительно Бастиана.
Только семья. Пожалуй, он был прав. И разговаривать о Бастиане следовало с его матерью. Не знаю, станет ли она меня слушать, но, возможно, хотя бы письмо откроет? Если у Бастиана есть шанс, если он считает, что у него есть шанс, то семья может за него ухватиться. Или нет?
Сейчас у меня взорвется голова.
Кейман вдруг подошел и протянул запотевший от прохлады стакан с ликером, на что я удивленно моргнула.
– Раз уж ты здесь, кое-что сделаешь, – задумчиво сообщил он, сделав большой глоток.
– Что?
– Пришла новая форма. Примерь. Хочу посмотреть на нее вживую.
– А… я… то есть… это обязательно?
Честное слово, Кейман посмотрел на меня как на идиотку! Даже ставшая привычной его ироничная снисходительность, которая бывает у преподавателя по отношению к нерадивым студентам, сошла с лица.
– «Неуд» я тебе не поставлю. Но через пару дней все равно придется надеть форму, и я ее увижу. А еще в ней будет щеголять половина школы.
– Почему половина?
– Потому что у парней она другая.
Тут мне стало очень стыдно, потому что мозг, кажется, вообще отошел куда-то в другое пространство и стал соседом астрального Бастиана: вроде бы где-то есть, но почти прозрачный и пощупать нельзя. Не мозг, а тень мозга, отпечаток былых мыслей.
Я схватила коробку, на которую указывал Кейман, и вернулась в комнату.
Мне нравилась старая форма, так что я не очень понимала, зачем вообще ее менять. Черные костюмы с пиджаками и нашивками были эффектны и сдержанны. А что нам предлагали теперь?
– Это что? – Аннабет заглянула в комнату. – Подарок от Кеймана?
– Вот черт! – Я хлопнула себя по лбу. – Забыла поблагодарить его за подарок. Нет, это новая форма. Он просил примерить.
Брови подруги удивленно поднялись.
– Примерить? Форму? Может, мне часок погулять где-нибудь? Мне кажется, я буду мешать.
Пришлось кинуть в нее подушкой. Аннабет хихикнула и спряталась за стеной, но любопытство пересилило. Ей ведь тоже в скором времени придется носить новую форму. Глядя на нее, и я прониклась интересом. Тем более что посмотреть было на что.
Брюки и ботинки нам сменили на платья и туфли на невысоком каблучке. Платье было обычное, строгое, приталенное, длиной ниже колена, с V-образным вырезом, и вполне смотрелось бы в каком-нибудь офисе на секретарше в приемной среднестатистической фирмы на Земле. Меня немного удивило, что у платья не было рукавов, впрочем, носить его предполагалось с пиджаком.