- Дуак...
Несомая переменчивым ветром, старая ворона развернулась над садом, а затем, хлопая крыльями, полетела над крышами Ануйна к северу. Дуак следил за ней взглядом, словно был не в силах оторваться от её умышленно неторопливого полета. Затем устало произнес:
- Надеюсь, он не допустит, чтобы его подстрелили и сварили на обед.
Кеннон с испугом посмотрел на него. Рэдерле, наблюдая, как черные крылья сминают иссиня-серые сумерки, заметила:
- Кто-то должен поехать в Кэйтнард сказать Руду. Поеду я. - После чего зажала рот руками и принялась оплакивать ученика в белом одеянии начинающего, который когда-то приложил раковину к её уху, чтобы она послушала шум моря.
- Бьюсь об заклад, это Джосс Мерле из Остерланда, - заметил он, указывая Рэдерле на низкий с широким корпусом корабль с парусами цвета сосен. - До самого гика загружен мехами. Как его не закрутило волчком в этой кадушке, уму непостижимо. А вот Холстер Талл, по другую сторону от оранжевого корабля. Прошу прощения, госпожа. Для человека, который был когда-то торговцем, очутиться весной в Кэйтнарде - это все равно что спуститься в винный погреб твоего отца с пустым кубком. Не знаешь, куда глядеть.
Рэдерле слабо улыбнулась, лицо повиновалось с трудом, и она поняла, как давно этого с ней не случалось.
- Я не прочь о них послушать, - вежливо сказала она, так как знала, что её молчание в минувшие дни тревожило корабельщика. Перед ними у сходен оранжевого с золотым корабля щебетала стайка молодых женщин. Их нарядные длинные платья, поблескивая, развернулись на ветру. Они оживленно указывали друг дружке то туда, то сюда, их лица сияли от возбуждения, а голоса звенели. Улыбка Рэдерле стала щедрее.
- Этот оранжевый корабль, он чей? Корабельщик приоткрыл рот и тут же, нахмурившись, закрыл.
- Никогда раньше его не видел. Но готов поклясться... Нет, быть такого не может.
- Чего?
- Стражи Моргол. Она так редко покидает Херун.
- Стражи? Где они?
- Да вот эти молодые женщины. Хороши, как цветочки. Но покажи любой из них палец и пролетишь над водой полдороги к Хеду. - Он тут же смутился и прочистил горло. - Прошу прощения.
- И о воронах тоже лучше не болтай.
- Не буду. - Он медленно покачал головой. - Ворона. А ведь я бы сам доставил его, если бы потребовалось, по морю и вверх по Осе до горы Эрленстар.
Она обошла ненадежное сооружение из винных бочонков. Внезапно её глаза скользнули по лицу Бри.
- Это правда? Ты бы довел отцовский корабль до самых верховьев Осе?
- Да нет же. Нет на свете корабля, который смог бы одолеть перевал со всеми его стремнинами и водопадами. Но я бы попытался его отвезти, попроси он меня.
- Как далеко мог бы он доплыть на этом корабле?
- До Краала морем, затем вверх по реке Зимней до её слияния с Осе и Исига. Но это довольно медленное путешествие: вверх по реке, особенно весной, когда снега тают и талые воды устремляются к морю. И киль понадобился бы покороче, чем на корабле твоего отца.
- О...
- Она широка и спокойна, эта Зимняя, - на первый взгляд. Но может так сдвинуться за год, что иногда готов поклясться, будто это какая-то другая река. Она вроде твоего папаши - никогда наверняка не знаешь, что выкинет. - Он густо покраснел, но она лишь кивнула, любуясь лесом весело покачивающихся мачт.
- Хитро.
Когда они добрались до улицы, то оседлали коней и поскакали через суматошный город дорогой, вившейся над белыми пляжами, к древнему училищу. Там на траве расположилось несколько учеников. Они читали, подперев подбородки кулаками; никто из них не удостоил гостей взглядом, пока Бри каким-то особенным образом не постучал в дверь. Ученик в красном раздраженно открыл им и довольно резко спросил, в чем дело.
- Мы пришли повидать Руда из Ана.
- На вашем месте я бы поискал его в таверне. Наверняка он в "Пропащем Матросе", что у верфи, или в "Королевской Устрице"... - Тут он увидел Рэдерле, высившуюся в седле позади корабельщика, и шагнул к ней.
- А, Рэдерле. Прости. Не хочешь зайти и подождать? Тут она вспомнила имя худощавого рыжего загадочника.
- Тес. Я тебя помню. Ты учил меня свистеть. Его лицо расплылось в довольной улыбке.
- Да, я был в синем, как Не Совсем Новичок. А ты... Ты... Вот что, добавил он, покосившись на корабельщика. - В библиотеке Мастеров пусто, если вам угодно подождать.
- Нет, спасибо, - сказала она. - Я знаю, где "Пропащий Матрос". Но где "Королевская Устрица"?
- На улице Резчиков. Помнишь, там был кабак "Глаз Морской Ведьмы"? Это он.
- Во имя Хела, - рявкнул Бри. - Да ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь? Откуда ей знать, как зовется
и где стоит всякий трактир в каждом городе Обитаемого Мира?
- Знаю, - сказала Рэдерле, слегка заикнувшись. - Всякий раз, когда я сюда приезжаю, Руд сидит, уткнув нос либо в книжку, либо в кубок. Я надеялась, что на этот раз - в книжку. - Она умолкла, беспокойно комкая в руке поводья. - А он... Вы здесь уже слышали новости с Хеда?
- Да. - Его голова наклонилась; он тихо повторил: - Да. Торговец привез новости вчера вечером. В училище все вверх тормашками. Я с вечера не видел Руда - всю ночь суетился с Мастерами. - Рэдерле вздохнула, и тут его голова приподнялась. - Я бы вам помог искать, но должен ехать в порт, чтобы сопровождать в училище Моргол.
- Все в порядке. Мы его найдем.
- Я его найду, - подчеркнул Бри Корбетт. - Умоляю, госпожа, кэйтнардские таверны не место для тебя. Она развернула коня.
- Когда твой отец летает по свету в вороньем обличье, начинаешь поневоле пренебрегать приличиями. Кроме того, я знаю любимые места моего братца.
Они заглядывали повсюду, но безуспешно. К моменту, когда они опросили народ в дюжине кабаков, их сопровождала орава жаждущих посодействовать учащихся, которые знали Руда и с поразительным усердием и добросовестностью прочесывали каждую таверну. Наблюдая в окно, как они заглядывают под столы, Рэдерле в изумлении пробормотала:
- И как он находит время заниматься? Бри Корбетт снял шапку и обмахнул ею взопревшее лицо.
- Не знаю. Дозволь проводить тебя обратно на корабль.
- Нет.
- Ты устала. И наверняка голодна. А твой папаша сам примется ставить за меня паруса, если услышит о таком. Я найду Руда и доставлю прямиком на корабль.
- Я хочу сама его найти. Мне надо с ним поговорить. Учащиеся вывалились на улицу без добычи. Один из них крикнул: