– Достаточно! Разворачивай судно. Пусть его нос будет в гавани Тола, едва оно оставит отражение в имрисских водах.
Корабль стал поворачивать. Тристан, стиснув губы, горестно приникла к поручню. Лира, проскользнув несколько остававшихся до Рэдерле шагов, увидела Тристан и обреченно спросила:
– Что случилось?
Рэдерле беспомощно покачала головой. И тут же между ними и солнцем возникла гордая синь имрисских парусов; Рэдерле прочистила горло.
– Бри! – Один из кораблей, обошедший их так близко, что она чувствовала на губах мелкие брызги из поднятой им пены, казалось, тут же превратился в точку на их пути. – Бри! – Он вопил на матросов, но она наконец все же привлекла его внимание. – Бри! Боевые корабли! Они думают, что мы от них удираем!
– Что? – Он дико сверкнул глазами в сторону корабля, который лавировал, чтобы перехватить их, и внезапно надтреснутым голосом отдал новый приказ. Корабль опять накренило. Он потерял скорость. Пошел еще медленней. Между тем имрисский корабль подошел так близко, что стали различимы кольца брони и рукояти мечей стоявших на нем воинов. Анский корабль завертелся на месте, словно волчок. Еще один военный корабль двинулся в наветренную сторону; третий встал за кормой. Бри уронил голову на руки. Над водой пролетел чей-то голос. Повернув голову, Рэдерле уловила лишь несколько отдельных слов из произнесенного беловолосым человеком.
Бри, прокричав в ответ, что подчиняется, коротко и тяжело сказал:
– Порядок. Правь опять на север. Нам дали королевский эскорт до Кэруэддина.
– Кто?
– Астрин Имрис.
4
Они вступили в Кэруэддинскую гавань, сопровождаемые военными кораблями: один шел справа, другой – слева. Устье самой реки охранялось; в него обычно входило лишь несколько торговых судов, их останавливали и обыскивали, прежде чем разрешить им подниматься дальше, к докам, по широкой медленной реке. Рэдерле, Тристан, Лира и стража стояли у поручня, окидывая взглядом скользивший мимо город. Дома, лавчонки и мощенные булыжником извилистые улицы выплеснулись далеко за пределы древних стен и башен. Жилище короля, расположенное на возвышенности в центре города, казалось крепким и могучим оплотом власти: стены, сложенные из массивных глыб, башни по углам; строители тщательно подбирали камни по цвету, и это придало замку неожиданную привлекательность. Рэдерле вспомнила королевскую резиденцию в Ануйне, выстроенную после того, как прекратились войны: ракушечно-белые стены, высокие стройные башни; Ануйнский замок показался бы хрупким перед лицом сил, которые бросили вызов королю Имриса. Тристан, воодушевившаяся при виде спокойных вод, стояла рядом с ней и глазела по сторонам, разинув рот, и Рэдерле тут же, как соринку, смахнула еще одно воспоминание о небольшом и тихом дубовом зале, за окнами которого простерлись мирные, омытые дождем поля.
Лира, хмуро покосившись на город, негромко сказала Рэдерле, в то время как Бри Корбетт позади них угрюмо отдавал приказ:
– Унизительно. Они не имеют права так поступать с нами.
– Они спросили Бри, не направляется ли он в Кэруэддин, и ему пришлось ответить «да». Он так отчаянно выкручивался, что это должно было показаться подозрительным. Вероятно, они подумали, – добавила она, – что Бри угнал корабль. Теперь они, наверное, готовы приветствовать моего отца в Кэруэддине. Они будут ошеломлены.
– Где мы? – спросила Тристан. То были первые слова, которые она произнесла в течение часа. – Где-нибудь близ горы Эрленстар?
Лира с недоверием посмотрела на нее:
– Ты когда-нибудь видела карту Обитаемого Мира?
– Нет. Как-то не было надобности.
– Мы так далеко от горы Эрленстар, как если бы находились в Кэйтнарде. А там мы в любом случае будем через два дня…
– Нет, – резко вмешалась Рэдерле. – Я назад не собираюсь.
– Я тоже, – подхватила Тристан.
Лира увидела, что Рэдерле смотрит поверх ее головы.
– Отлично. Но есть ли какие-нибудь предложения?
– Я думаю.
Корабль подошел к пристани с одним из военных судов; другое судно выждало – что означало одновременно учтивость и благоразумие, – пока Бри не бросил якорь, повернуло и опять направилось в открытое море. Всплеск от падения железного якоря, последующее долгое громыхание и глухой стук прозвучали, словно последний довод в споре. Когда трап соскользнул вниз, они увидели небольшую группу только что прибывших всадников, богато одетых и вооруженных. Бри Корбетт спустился им навстречу. Человек в голубой ливрее нес знамя – голубое с серебром. Рэдерле, поняв, что это значит, почувствовала, что кровь внезапно приливает к ее лицу.