Как ни странно, жених послушался. Замер несколько раз, вздохнул, чтобы успокоиться, и повернулся ко мне.
— Цела? — с тревогой спросил он, внимательно осматривая меня.
— Да. Найди выключатель от купола, где-то в стене должен быть.
Я схватила свою отмычку и стала открывать браслет на ноге. Руки не слушались, дрожали, я не могла поверить в случившееся. Аркадий? Но как же так? Что с тобой случилось, что тебя заставило? Почему? За что?
— Как Вы нашли меня под куполом? — спросила я дрожащим голосом, косясь на Аркадия, который уже начал приходить в себя.
— По браслету, естественно, ему ментальные куполы нипочем. Просто, пока ты жива, я буду тебя чувствовать, где бы ты ни была, и всегда найду, запомни. И давай уж перейдем на ты, так проще и ближе.
Еорган нашел-таки тумблер. Снял купол. Возникло ощущение, что гора с плеч упала в прямом смысле этого слова. Купол давит, как бетонная стена. Я сразу почувствовала прилив сил, и тут замок обруча щелкнул наконец-то, я была свободна.
Еорган подошел к Аркадию, подтянул его за ногу к батарее и застегнул на нем браслеты.
— Укрой его куполом инквизитора и вызови его мать.
Я послушалась, а жених заботливо укрыл меня пледом, и тут в комнате толпой образовались мои родственники.
Мама, папа Перун, Демитрий, Илья, Альцерна, Мила и Люцифер. Илья держал за скрученные руки ведьму, на ней уже был инквизиторский купол, блокирующий все ее способности. Ведьма тихо плакала, осознавая свою незавидную участь. Мама и папа бросились ко мне.
— Как ты, моя хорошая?
— Тебя обижали? Папа аж побелел, заметив, что на мне нет одежды, а на шее след от удавки.
— Нет, все хорошо, — успокоила я его, прижавшись к нему всем телом.
— Как же так! — застонала мама, увидев Аркадия.
В помещении резко похолодало, богиня смерти и покоя явилась на зов. Увидев своего сына, побледнела, если это вообще еще возможно дополнительно.
— Что же ты наделал! — покачала она головой сокрушенно, глядя на избитого сына в кандалах.
— Пытался убить мою дочь! — громогласно объявил Люцифер, сверкая своими серыми холодными глазами. — За то, что она его отвергла.
И тут я не утерпела-таки.
— Ну, может быть, Вашу дочь он и пытался убить, если она у Вас есть. а лично меня, дочь императора Антлании, он похитил с целью получения выкупа, находясь в прямом сговоре с Вами, — заявила я совершенно спокойно при всех.
У Люцифера аж челюсть отвисла.
— Ну давайте, скажите при ардонийском принце и принцессе, что я не права. И что Аркадий не заключал с Вами никаких сделок.
— Все, что было, сделано было ради твоего блага, девочка, ардонийцы свидетели, не лгу. Ни один бы волос не упал с твоей головы. Если бы ты не сняла эти чертовы оковы, через полчаса ты была бы уже свободна полностью, глупышка!
Я чувствовала, Люцифер не лгал. Они с Аркадием действительно хотели мне помочь искренне.
— Убить меня хотел, лукавый! — прошипел Еорган, злобно смотря на дьявола.
— Хотел. Чего уж теперь скрывать-то, — кивнул тот, — договор договором, а счастье дочери дороже оказалось.
На сей раз рот открылся у меня. Дьявол не лгал. И смотрел на меня сейчас с искренней нежностью.
— Я забираю ее, так как никому из вас не доверяю! — объявил Еорган, грубо потянув меня на себя. — Она будет жить со мной и под моей охраной.
Уже в следующее мгновение мы с ним оказались в той самой спальне, где он убил свою жену.
Я вздрогнула всем телом. Как это мы так быстро переместились, буквально в одну секунду, никто из наших так не может.
— Не бойся, ты будешь жить в другой комнате. Это я по привычке сюда переместился.
— Верните меня родителям немедленно! Они ничего не знали, это все инициатива Люция! Вы же слышали!
— Скорее всего по просьбе твоей матери! Только ради нее он мог решиться нарушить договор!
— Ну пойдем, спросим ее при Демитрии, ну пожалуйста! Ты увидишь, что это неправда!
— Правда, Люба, правда! И именно поэтому мы не пойдем и спрашивать не будем!
— Но почему!
Слезы брызнули из моих глаз.
— Сама головкой своей умненькой хорошо подумай! Что она могла пообещать ему, и это при живом-то муже! У тебя большая, дружная семья, и хоть твоя мать поступила, мягко говоря, некрасиво, я могу ее понять и не собираюсь открывать твоему отцу глаза на истинное положение дел. Спишу все на личную неприязнь меж нами, но домой ты больше не вернешься! Будешь жить здесь. Под моей личной охраной.
— Мы в вашем подземном граде?
— Да.
— И я, что, не смогу теперь подняться наверх или спуститься в подводный град?