— Чего встал? — повторяет тот, что поменьше. — Хватай, давай, ее, раз уж пришли сюда.
Девушка зажмуривается в ожидании неизбежного. Бежать некуда. Бороться бессмысленно. Клаудия замирает, содрогаясь от каждого шага, с которым приближается демон. Вот, она уже различает жар от этого адского создания. Но все исчезает вместе с чужим криком.
Тодд распахивает глаза и, пригнувшись, отползает в угол помещения. На пороге стоят двое мужчин, от которых она не так давно сбежала. В руке каждого из них она замечает чуть подсвеченные серебром острые клинки.
Девушка сглатывает и слегка подается вперед, дабы не упустить ни одного завораживающего момента. Она и представить себе не могла, что двое этих людей могут так смертоносно двигаться, что оружие для них словно продолжения собственных рук. Но любоваться долго ей не дали.
Демон, оставшийся один против двоих людей, не стал бросаться на врагов, здраво оценив перевес со стороны противника. Вместо этого он отошел назад, прислушиваясь к шороху за спиной, угадывая, где находится смертная. Резкий поворот — и существо хватает девчонку за руки, дергая вверх, толкает перед собой и закрывается ей, как щитом.
— Бросьте свое оружие, — прошипел демон, касаясь шеи Клаудии появившимися когтями, легко вспарывая тонкую кожу.
Мужчины переглянулись, и Мозес кивнул своему молодому соратнику. Им дали четкое указание обезопасить девушку — и они не могут позволить ей пострадать. В любом случае ни тогда, когда о подобном просит сама королева ангелов.
Старик перевел взгляд на дрожащую Тодд, качая головой, словно говоря: что же ты наделала, дитя? Клаудия хотела бы ответить, но угроза собственной жизни, такая явная и близкая, мешает сосредоточиться.
— Ты, — демон указал рукой на молодого мужчину, — подошел сюда, живо.
— Отпусти девушку и я подойду, — прозвучало встречное предложение, заставившие адское существо разразиться пустым зловещим смехом.
— Ты не в том положении, чтобы торговаться, — произнес демон, отсмеявшись. — Подойди, иначе я вспорю ей глотку.
Клаудия в курсе: нельзя подчиняться шантажистам, ведь они не удовлетворяются разовыми желаниями. Дав им то, что они хотят, вы обрекаете себя на бесконечное подчинение другому человеку. Но человеческие законы не применимы к сверхъестественным существам, поэтому девушка мысленно умоляет двух мужчин сделать, что им приказывают.
Мозес делает шаг по направлению к демону, чтобы уберечь своего соратника, но адское создание прерывает его попытку самопожертвования.
Молодой мужчина замирает чуть правее Тодд, поворачиваясь к ней спиной, как приказано. Очередное резкое движение прислужника Андраса — и член ордена кулем падает на пол, содрогаясь в предсмертных судорогах. Еще движение — и у ног демона лежит уже Клаудия.
— Господину понравятся мои подарки, — облизывается существо, разглядывая старика. — Может быть, он позволит мне самому снять с тебя шкуру, — Демон ухмыляется. — Покажи мне, как ты кричишь.
***
— Ты знал, что тут есть целая огромная библиотека? Пойдем, я тебе здесь все покажу.
Саша тянет Мадлен за собой по лестнице, и та, все еще не пришедшая в себя после увиденного и услышанного, следует за девушкой, как привязанная.
Несколько существ, особенно устрашающих, спешат за ними, не спуская глаз с Куприяновой, смотря на нее, как на личное божество. Женщина повидала не мало, да и сама уже не является человеком, но даже у нее эти создания вызывают отвращение. Наследница же ведет себя так, словно всю жизнь только и жила среди подобных экземпляров.
Мадлен оступается, когда мимо нее совсем близко проскакивает половинчатый монстр. Оживший ночной кошмар, ловко переставляя руки, приближается к девушке, та треплет его по голове и смеется, когда существо проводит длинным языком по ее ладони. Как преданный пес. Женщина несколько секунд разглядывает создание, когда тот поворачивает к нему голову: в разных глазах нет ни грамма разумности, все, что можно разглядеть в них, это безграничная преданность и любовь.
Мадлен возвращается взглядом к фигуре Куприяновой, пока та бредет впереди нее. И стоит девушке обернуться и посмотреть на нее своими теплыми карими глазами, как в голове женщины все становится на свои места. И она тоже готова вот так бежать к ней за нехитрой лаской. Смотреть на нее с обожанием, сколько бы ни потребовалось времени ждать, пока снизойдет до нее, потому что она чувствует себя рядом с ней целой, без разверзнувшейся пропасти внутри, без уничтожающей тоски. Будто для настоящей полной жизни ей не хватало только ее.