Вдруг они уже вычислили ее? Вдруг они ждали ее на въезде в город? Как ее сумеют защитить двое мужчин, один из которых годится ей в дедушки? Почему Мадлен позволила ей уйти? Почему оставила ее с этими людьми? Вдруг они не те, за кого себя выдают?
Тодд мыслит рационально, и поэтому ей удается не сорваться на своих сопровождающих и не выпрыгнуть из машины. Она усаживается на сиденье, выпрямив спину, напрягшись, не давая себе и на мгновение расслабиться. Мозг ее начинает работать, рассматривая различные варианты. Она загоняет подальше мысль о том, что двое мужчин впереди могут быть преданными совсем не той стороне.
— Нам можно заехать по одному адресу? — Клаудия чувствует, как дрожат голосовые связки, и понимает: они выдают ее, но одно дело контролировать свои эмоции и совсем другое — подчинить себе тело, которое уже испугалось.
— Не стоит нигде останавливаться, это может быть опасно, — Мозес чуть кивает в сторону. Автомобиль поворачивает.
— Вы должны отвести меня туда, — настаивает на своем девушка. — Я должна встретиться с одним человеком. Это важно, — Она хватает старика за плечо и болезненно сдавливает пальцами. — Это важно.
Мозес впервые за все время поездки поворачивается к Тодд, разглядывает ее несколько секунд и вновь возвращается к созерцанию дороги. Клаудия выжидает. Все не закончится так просто. Не с ней. Не в ее ситуации. Все зашло дальше некуда. А в конце пути может оказаться тупик.
Если она позволит загнать себя в ловушку, то больше ее никто не спасет. Рядом с ней нет Мадлен, и нет тех, кого она назвала защитниками людей. Никто не прилетит к ней на крыльях и не унесет в небо — подальше от зла.
Хватит ждать милости от других. Хватит хвататься за руки и умолять. Только она спасет себя от надвигающейся опасности. Она сама себе герой.
— Куда нужно ехать?
***
Рассвет означает не только начало нового дня. Рассвет — это нечто большее, чем восхождение солнца на небосвод. Рассвет — это начало новой жизни. Еще одна ночь прожита. Еще один день дарован тебе. Мадлен встречала тысячи рассветов, но лишь сейчас, она как никогда понимает, насколько важен каждый новый день. И насколько он может быть губителен.
Они не смогли отправиться в путь ночью. Самаэлю, действительно, потребовалось восстановить силы. Мадлен поднимает голову и разворачивается, глядя на одну яркую точку, находящуюся на вершине горы.
Верховный воин, как одиночка, находится вдали от остальных. Монстр рассматривает могучую фигуру с распахнутыми крыльями, пока первые лучи солнца не касаются ее. Тучи расступаются — и вот уже весь ангел озарен светом. Женщина различает неловкое движение и отводит глаза. Ей это кажется очень личным.
Тяжелые шаги за спиной. Мадлен не разворачивается, позволяя Самаэлю пройти мимо — в пещеру. Созданию Манна не терпится отправиться в путь, но она выжидает.
Почти до самого утра верховный воин и двое других ангелов готовились к походу. Мадлен не мешала им, оставаясь в тени огромной пещеры, следя за каждым шагом членов ордена. Самаэль готовился так, будто отправлялся на войну, все больше удивляя не только себя, но и остальных. У него нет плана, нет подходящей стратегии, он знает одно: когда они доберутся до места, то найдут Александру и заберут ее из дома двух сумасшедших, а после они все там сравняют с землей.
Последние приготовления завершаются без верховного воина. Самаэль, выйдя на воздух, останавливается на уступе. Под ногами обрыв. Где-то внизу, вдалеке, слышится шум разбивающихся о камни речных волн.
— Она пострадала?
Мадлен сторонится и отступает от края, хотя знает, что воин рядом с ней не встанет. Их обоюдная неприязнь обострилась, и она чувствует это. Женщина не представляет, с чем именно пришлось столкнуться двоим в доме Манна.
Самаэль молчит, поднимая лицо к небу, подставляя его лучам раннего осеннего солнца. Сила бурлит в нем, как в котле, и грозит перелиться через край, если он ничего не предпримет. Руки, как и спрятанные крылья, чешутся поскорее сорваться с места и улететь туда, где его не ждут. Саша, наверное, не понимает, что с ней происходит. Не осознает, что нуждается в помощи.
— Что произошло в особняке?
Мадлен задает вопрос, на который не надеется получить ответ, так как верховный воин просто не считает ее достойной своего внимания. Такая напыщенность ангела раздражает, но женщина сдерживается, напоминая себе, что это сотрудничество необходимо для благого дела. Она бы с самим Андрасом согласилась работать, будь уверена в возвращении наследницы.
Самаэля трясет от омерзения к стоящему подле существу. Он не может смотреть на Мадлен без желания оторвать той голову.