Я поставила локоть на подлокотник кресла и оперлась щекой о ладонь.
— У меня его нет.
— А если поищу?
— Давай, — подбодрила улыбкой.
Он убрал ноги со стола и, нагнувшись, шепнул:
— А если обыщу?
Стало не до смеха, с трудом удержала улыбку на лице, но, видно, вышло плохо. Охотник расплылся в самодовольной ухмылке.
— Учись врать. В жизни пригодится, — встал он, явно собираясь осуществить угрозу.
Я вжалась в кресло.
— Я позову Глэна…
— Глэна? Уж не того ли болвана, что маячил возле твоей двери и вздумал дознаться, с какой целью я к наследнице? Висит в районе люстры. Сама потом проверишь.
Он подошёл ко мне и, наклонившись, уперся ладонями в подлокотник.
— Ну… что будем делать?
В холле раздался вскрик.
— Что это?
— Видно, твоя рыжая подружка обнаружила твоего защитничка. Не отвлекайся.
Глядя в его серый бесстрастные глаза, я в панике покачала головой, действительно не зная, что делать.
Дарен тягостно вздохнул.
— Хорошо, я готов идти на компромисс. Чего не сделаешь ради красивой девушки. — Он выпрямился и достал из внутреннего кармана камзола свернутый лист бумаги.
Я с любопытством за ним наблюдала.
— Что это?
— А ты как думаешь? — Он развернул бумагу и положил передо мной. На ней ничего не было, ничего, просто девственно чистый лист.
— Это… Это…
— Будущий отчёт. Который ты напишешь… — он взглянул на настенные часы, — вот прямо сейчас. У нас мало времени. Генерал просил подробностей, так что будь любезна.
— А ты что, писать не умеешь? — разозлилась я.
— Умею, но делаю это с большим трудом. Поэтому займись отчётом, а я пока посплю. — Дарен уселся на прежнее место и вытянул ноги на стол. — За одним, может, надумаешь отдать медальон.
Он глядел с прищуром, лукаво, верно, ждал, что я сдамся и верну трофей. И это называется компромисс? Не дождётся! Будет ему отчёт. Со всеми подробностями. Уж я постараюсь.
Достала из шкафа письменные принадлежности и усердно взялась за работу, выводя букву за буквой, не забывая с мстительностью украшать их завитушками.
По временам охотник приоткрывал глаз, созерцая меня за сочинительством, но вскоре и правда уснул, и я продолжила карябать бумагу под его умиротворяющее посапывание. Оказывается, и он может быть милым. Когда спит.
Поставив точку, залюбовалась проделанной работой и вздрогнула, заметив пристальный взгляд Дарена. Но смотрел он не на меня.
Я обернулась. На пороге стояли четверо ловчих. Даже не слышала, как они вошли.
— А вы задержались, — сонно потянулся охотник, игнорируя гневный взгляд Глэна. Если Дарен и правда повесил ловчего на люстру — у того есть повод его ненавидеть. — Четверо против одного не совсем честно, не находишь? — проговорил охотник, а в следующую же секунду уже стоял на ногах.
— Погоди, — поднял руку Глэн в усмиряющем жесте. — Мы пришли не разбираться, а…
— Интересно. Какая новость. Четверо ловчих явились на светскую беседу. Чашечку чая?
— Генерал хочет видеть отчёт. А это… — окинул Глэн взглядом своих приятелей, — на случай, если…
— Не захочу идти? Думаешь, я один из тех чокнутых выродков, что не выполняют приказы? Тогда бы ты здесь уже не стоял, а лежал кучкой окровавленных ошмётков. Знаешь, когда изо дня в день раздираешь чью-нибудь плоть, легко забыть, кого убивать не надо. — Медленно шагнув к напрягшемуся Глэну, Дарен выдохнул почти шёпотом: — А я тебя всего лишь вырубил. — Охотник усмехнулся, и разлитое в воздухе напряжение схлынуло. — Ладно, куда идти? Я готов. Никогда не думал, что ловчие будут сопровождать меня до кабинета генерала. Почётный эскорт?
Глэн настороженно за ним следил, видно, ожидал, что тот что-нибудь выкинет. Но охотник будто этого не заметил и беззаботно поинтересовался, не надумала ли я ему кое-что отдать. Кое-что очень важное.
— Конечно. Вот. То, что ты просил, — подвинула я исписанный листок.
— Ты хотела сказать — то, что я тут забыл, — поправил он, явно недовольный, что это не медальон. — Это ведь мой отчёт. Странно предположить, что за какого-то охотника станет писать сама наследница. Разве только если её шантажировать…
Он расхохотался, а мне захотелось его убить.
— И напоследок. — Он наклонился, опершись ладонями о край стола; в его лице не было и тени улыбки. — Надеюсь, ты не трогала мой «подарочек». Потому что иначе наши «друзья» смогут его найти. И, как думаешь, куда они придут?
Я выдохнула, не заметив, как затаила дыхание.
Охотник выпрямился.
— Скоро вернусь.
Схватив листок, сунул его в карман, не заботясь о внешнем виде отчёта, и вышел из комнаты. Вряд ли ему понравится то, что я там написала. Но кто виноват, что он даже читать не стал?