То, что мои неприятности только начинаются, поняла, когда Антипова решительно направилась ко мне в окружении своих прихлебателей.
Эх, надо было слинять по-тихому с самого начала… Но теперь поздно.
Я расправила плечи и с вызовом уставилась на Власту, готовая с достоинством встретить очередное испытание.
ГЛАВА 24
– Я так и не поздравила тебя с удачным дебютом на сцене, – Власта изображала благодушие, и голос у нее был прямо-таки сахарным. Вот только это еще больше насторожило. Что задумала злобная гадина? – Ты и правда отлично сыграла свою роль! Вон даже кронпринц тебя особо отметил.
Кажется, я поняла. Власта, как ни старалась, не смогла подобраться поближе к Михаилу. Порицкий по ее просьбе пытался подойти и представить. Но еще на подходе наследник смерил его таким взглядом, что тот замер на месте. И теперь Антипова пытается действовать другим путем. Или всего лишь любопытство одолело? Наверняка ей, как и остальным, до смерти хочется узнать, о чем мы с Михаилом только что говорили.
– Благодарю, – сухо ответила, и не думая развивать тему в интересующую Власту сторону.
– Зачем к тебе подходил кронпринц? – не выдержала она и задала вопрос прямо.
– Снова выразить восхищение моей игрой, – я невинно захлопала ресничками.
– Судя по его виду, когда он отходил от тебя, разговор оказался не слишком приятным, – едко заметила Антипова.
– А может, неприятным для него стало то, что разговор так быстро закончился? – поддразнила я ее. – Или что придется общаться с теми, с кем не очень хочется?
Власта поджала губы, тоже вспомнив тот момент, когда Михаил негласно выразил свое нежелание общаться с ней и Порицким. Серые глаза показались двумя колючими льдинками. Может, не стоило ее злить?
Вскоре я удостоверилась, что и правда лучше бы удержала едкое замечание при себе. Тогда Власта наверняка просто бы отошла, посчитав разговор законченным. Но теперь во взгляде Антиповой появилось хищное выражение. А я поняла, что меня ожидает очередная каверза. Между тем, к нам подтягивалось все больше народу, учуяв вероятность нового развлечения.
– Знаешь, Елена, – медленно протянула Власта, снова подбавив в голос порцию сладкого сиропа, – я давно уже думала о том, чтобы закончить твое наказание. И сегодня ты так порадовала нас всех своей замечательной игрой…
В чем подвох? Я настороженно смотрела в улыбающееся лицо Антиповой и понимала, что все это неспроста.
– Так вот, если ты потешишь нас снова своим мастерством, я, так и быть, прекращу твое наказание. Да и на банкете что-то становится скучно. Думаю, не только мне хочется немного развлечься. Ну так как? Изобразишь для нас кое-что прямо сейчас?
– Зависит от того, что именно от меня потребуется, – сухо сказала, понимая, что ничего хорошего от предложения Власты ждать не стоит.
– Ничего трудного для такой талантливой актрисы, как ты, – в тоне Антиповой явственно послышались нотки сарказма. – К тому же я и несколько моих друзей тебе поможем. Изобразим небольшую сценку. Помнишь тот дарузский ритуал, который мы изучали на занятиях по этикету разных народов? Как раньше в Дарузе вассал, прогневавший сюзерена, должен был просить прощения? Представим, что мы перенеслись в средневековую Дарузу. Ты, естественно, изобразишь вассала, я – сюзерена, а мои друзья – придворных, которые присутствуют на ритуале.
Я ощутила, как кровь зашумела в ушах, а из глубин души начали подниматься гнев и возмущение. Да она в своем уме?!
– Ну ты чего? Это же всего лишь сценка! Представь себе, что выступаешь на сцене и отыгрываешь роль, – воркующе рассмеялась Власта. – Но зато клятвенно обещаю тебе при всех, что если ты это сделаешь, наказание будет официально закончено. И в дальнейшем я буду всегда тебя защищать и поддерживать, как и подобает сюзерену.
Последние ее слова показались попросту издевательскими. Да и слушала я ее насквозь фальшивую речь вполуха, прокручивая в голове тот ритуал, о котором она говорила. Провинившийся вассал должен был упасть ниц прямо у порога зала, в противоположном конце которого находился его сюзерен. Затем проползти мимо выстроившихся вдоль стен придворных, не поднимая головы, демонстрируя полнейшую покорность и раскаяние. Оказавшись же возле сюзерена, поцеловать ему ноги и произнести просьбу о прощении.
Власта считает, что я на такое пойду?! Да после этого остатки моей гордости и репутации будут собственноручно смыты в унитаз! А слухи о том, что произошло, разойдутся быстро – в этом не сомневаюсь. И куда бы потом ни пошла, меня всегда будут подкалывать тем, что произошло, и подхихикивать за спиной.