Едва я приехала в больницу, тут же отправилась в реанимацию, где сейчас находился Степан. Но и здесь меня ждал сюрприз, едва я подошла к палате, как меня окружили двое полицейских.
— Вы кто? — обратился ко мне третий, только что вышедший из палаты.
— Я хозяйка фирмы, где работает Степан Степанович! — объяснила я. — Как он?
— Им сейчас занимаются врачи! А вот с вами мне нужно поговорить! Присядем? — он указал мне на стул.
— О чём? — я послушно села.
— Когда вы видели Одинцова в последний раз?
— Сегодня, он чувствовал себя плохо, и я предложила ему поехать домой, чтобы он отдохнул!
— Он уехал на такси? — зачем-то спросил он, хотя сам, я готова поклясться, знал, что никакого такси не было.
— Нет, я его отправила со своим личным водителем!
— Какая была машина?
— Серебристый «volkswagen», номер не помню!
— Как зовут водителя? — он задавал вопросы таким тоном, что я поняла, он подозревает меня, как бы глупо это не казалось.
— Редников Артём Анатольевич! Он давно у нас работает! — возможно его вопросы так бы и продолжали сыпаться на меня, но на моё спасение из палаты вышел врач, и я сразу же подбежала к нему, навязчивый следователь поспешил за мной.
— Как он? — в надежде на хороший ответ спросила я.
— Состояние тяжёлое, но будем надеяться на лучше! — ответил доктор.
— К нему можно?
— Не долго, — доктор похлопал меня по плечу и освободил мне дорогу. Я было уже хотела идти в палату, но следователь остановил меня, схватив за руку.
— Я думаю, посторонним не следует к нему заходить! — пояснил он, не выпуская моей руки. — Тем более вам — вы главная подозреваемая!
— Идите к чёрту! — выпалила я, и, освободив свою руку, вошла в палату. Мужчина хотел последовать за мной, но доктор остановил его.
Когда я увидела Степаныча, такого беспомощного, подключенного ко всем этим аппаратам и трубкам, то почувствовала, как болезненная пустота резко заполнившая всё моё тело, поднималась к горлу, а глаза стали наполняться слезами. Я подошла к кровати и взяла его за руку.
— Степаныч, миленький, — я поцеловала его руку, — что же они с тобой сделали? Но ты ведь не умрёшь? Правда? Ты поправишься? И я тебе обещаю, как только это произойдет, мы с тобой разопьём самую лучшую бутылку вина или шампанского, как ты захочешь! — это было глупое обещание, но мне почему-то казалось, что он меня слышит и обязательно откроет глаза, чтобы ответить что-нибудь в ответ, но он не реагировал. И я решила, что буду его оберегать, что никуда от него ни на шаг не отойду. Пусть он знает, что не одинок, что нужен мне!
Но не успела я поудобнее устроиться у кровати больного, как в палату вошёл уже порядком надоевший мне следователь.
— Наталья Владимировна, будьте так добры, покиньте палату, мне нужно вам кое-что сообщить.
— У меня от него нет секретов! — проиронизировала я, но выйти согласилась. — Что вам от меня нужно? — злобно процедила я, едва мы вышли из палаты.
— Чтобы вы поехали со мной! — он протянул мне наручники. — Вы арестованы по подозрению в попытке покушения на убийство.
— О, как? Но это же бред! — возразила я. — Зачем мне его убивать?
— Вот мы и разберёмся, зачем! — он посмотрел на меня нахальным взглядом. — Давайте ваши ручки? — он протянул наручники, видимо страстно желая заковать в них мои руки.
— А без этого никак нельзя? — как можно наглее спросила я. — Или вы меня боитесь?
— Я? Вас? — они пренебрежительно окинул меня взглядом, но наручники убрал.
И это было его главной ошибкой.
Потом он взял меня за руку и направился к двум полицейским и велел сторожить Степанича.
— А я отвезу её в участок! — он показал на меня пальцем. А затем быстро зашагал к лифту, потащив меня за собой.
Когда мы оказались с ним в лифте вдвоём, он отпустил мою руку и, нажав на кнопку с номером один, достал блокнот и стал в него что-то записывать, явно не предполагая, что я могу что предпринять. Но я не собиралась ехать в участок, у меня были совсем другие планы, планы к побегу. Потому, едва загорелась кнопка «2», я вытащила из сумочки лак для волос (надо же просто забыла его выложить, а как пригодился) и прыснула ненавистному следователю в глаза. Закрыв лицо руками, он взвыл от боли, посылая в мой адрес различные ругательства. Ещё немного и он, справившись с болью, наверняка схватил бы меня, но на моё спасение двери лифта открылись, и я, отправив лифт на первый попавшийся этаж, бросилась бежать. К счастью в коридоре почти никого не было и я, быстрым шагом, дабы не привлекать внимание вышла на улицу. Но, едва я оказалась вне здания больницы, как понеслась прочь со всех ног.