— Чего ты боишься? — Стивен сжал ее руку.
— Собаки… они убьют ее… я во всем виновата…
Стивен нежно потрепал ее по плечу.
— Элти, говори.
Но не получил ответа. Глаза ее широко раскрылись, тело вытянулось. Она была мертва.
Пул оттолкнула его в сторону, склонилась над кроватью и закрыла Элти глаза.
— Трогательная сцена.
Оба повернулись. В дверях стояла Клеа. В руках у нее был револьвер.
— Ваша сцена прощания тронула меня до слез.
— Это ты виновата в ее смерти, — произнес Стивен, — если бы ты сегодня утром вызвала врача, она была бы спасена.
— Ох, я знаю, ты считаешь меня бессердечной и жестокой, наверное, я такая и есть. Но ты когда-нибудь задавался вопросом, почему я стала такой? Моя жизнь прошла среди призраков, я должна была ухаживать за дряхлой старухой, которая обращалась со мной как с рабыней.
Лихорадочный румянец проступил на лице Клеа.
— Ну, ладно, все уже позади. Она мертва, и я рада-радешенька этому.
— Ты сумасшедшая, — произнес Стивен.
— Может быть, ты и прав. Будь я нормальной, я не смогла бы выполнить то, что задумала.
— И что ты задумала? — осторожно спросил Стивен.
— А это уж ты увидишь, мой дорогой.
— Что бы ты там не замышляла, Карен уже отправилась за помощью.
— Далеко она не уйдет, — сухо заметила Клеа, — Чарли с большим ножом для мяса уж позаботится о ней. Может, ты помнишь еще крестьянку, которой Чарли в свое время одним ударом снес голову? Говорю тебе, Чарли очень искусный в таких делах, кроме того, сейчас он весьма раздражен.
Стивен попытался взвесить свои шансы, но поскольку Клеа еще направляла на него револьвер, понял, что они равны нулю. Нет, ему надо просто выиграть время.
— А ну, вы оба, быстро в шкаф!
С этими словами Клеа открыла дверцы платяного шкафа и затолкала туда Стивена и Пул.
Между тем Карен и Тери пробирались сквозь снежные завалы, пока не нашли дорогу, огибающую западное крыло дома. Только они завернули за угол, Карен обернулась и увидела Чарли, пытавшегося со стороны холма отрезать им дорогу, пока они не достигли спасительного леса. Полы его пиджака развевались на ветру, напоминая огромную черную птицу.
Карен восхищало проворство Тери. Как молодая газель прыгала она через снежные сугробы, так что Карен почти не поспевала за ней.
Они уже почти достигли леса, когда Карен зацепилась ногой за огромный поваленный сук. Споткнувшись, она упала в снег. Тери бросилась назад, но Карен крикнула ей:
— Беги… беги… речь идет о твоей жизни.
Она была уже на ногах, когда Чарли настиг ее и бросился на нее. Карен ударилась головой о камень, что на какие-то доли секунды оглушило ее. Они боролись друг с другом, но, изловчившись, Чарли схватил ее за горло и вытащил нож. Его лицо находилось всего лишь в нескольких сантиметрах, она чувствовала его горячее дыхание.
Смертельный ужас придал Карен невероятные силы и ей удалось освободить руку. Со всей силы вонзила она свои пальцы в его глаза и расцарапала длинными ногтями лицо. От боли он закричал и отпрянул назад. Карен попыталась встать, но он, вцепившись в ее пальто, дико размахивал ножом, в то время как по лицу его струилась кровь. Из последних сил Карен удалось на мгновение избавиться от него. Задыхаясь, она перелезла через холм. Вперед, к спасительному лесу!
— Здесь, — кричала Тери, — этой дорогой!
Она бежала впереди Карен, мелькая среди деревьев, бежала прямо к озеру. Девочка хорошо ориентировалась, в лесу она была, как дома.
— Эльвира!
Ветер донес голос Чарльза. Он, видимо, опять бежал за ними, хотя в темноте Карен его и не видела.
— Сюда, — крикнула Тери.
Они забились в самую чащу, несмотря на то, что горы листьев и сухих веток преграждали им путь. Высоко над головой в ветвях завывал ветер, где-то вдалеке слышался голос Чарльза.
Внезапно воцарилась мертвая тишина. Может, он потерял их следы? Или решил больше не преследовать? Карен прислушалась. Теперь она точно знала, что Чарльз хотел ее убить. Карен содрогнулась.
Но вновь послышался этот безумный смех, который донес до них ветер. Вперед, только вперед!
Дорогу им преградил ручей. Тери легко перепрыгивала с камня на камень, но когда Карен хотела последовать за ней, она поскользнулась и одной ногой оступилась в ледяную воду. Острая боль пронзила ее ногу.
Ей удалось вытащить ногу из воды, но когда она хотела продолжить путь, поняла, что повредила лодыжку. От боли Карен стало дурно. Она заковыляла дальше, уговаривая себя, что любое промедление грозит ей смертью.