Дочь короля добралась до кухни — там окно было достаточно большим, чтобы вылезти. Она уже подошла к витражному стеклу, положила руку на ручку как вдруг по спине пробежался мороз.
По ту сторону окна кто-то стоял, и он так же тянулся к ручке.
Рыцарь задержала дыхание, витражи скрывали силуэт. От его прикосновения стекло стало ледяным, прижавшись к красно-желтым узорам беглянка ощутила нечто необычное, будто невидимка пытался впиться в нее и парализовать, лишь толстый слой стекла защитил от проклятого взгляда. Маленький шаг назад и еще один и еще. Существо прислушивается, увереннее хватается за ручку, окно со скрипом открывается.
Из соседнего впрыгивает фигура с ребенком на руках. Он кидается за ней, позабыв о первой жертве, путь свободен. Риза вылазит на улицу, несколько секунд смотрит им вслед. Уже вдали лунный свет падает на них, знакомые рисунки на лице и шее, темные волосы, собранные в хвост, бледная кожа. Луну закрывает тень, сущности пользуются моментом, хватают Порочную с ее дитям и уносят прочь, лишь сердце света остается лежать у ног преследователя — к нему тени не коснутся. Ризе тоже пора бежать, пока вампир не вспомнил, за кем гнался.
Так она добирается до первой хижины, но не стучит — вдруг там тоже живут союзники культистов? Дочь короля успокаивается лишь тогда, когда находит лагерь рыцарей, им еще можно доверять. На нее смотрят со страхом — словно орду чудищ увидали. Капитан, узнав бывшую подчиненную, разгоняет зевак и отводит ее в свой шатер, предварительно осветив лицо факелом. За те полгода это первая ночь проведенная в неком подобии постели.
***
— Риза, это правда ты? — Принцесса откладывает завтрак в сторону, встает из-за стола не оборачиваясь. Она снимает кулон, что все это время хранила под одеждой, и бросает его на стол.
— Я потеряла сердце света и попала в плен. Такая не достойна стать королевой. Ты в праве наказать меня как сочтешь нужным, но нашей кровной связи ничто не разорвет.
Теперь она оборачивается, готовая ко всему, только не к слезам. Ее отец плачет, кидается к ней, обнимает, в его взгляде нету злобы, скорее вина.
— Артефакт вернули, а вот ты… Никто не надеялся увидеть тебя живой. О, Люксилина, это самый желанный подарок в такой радостный день! Мне нужно столько сказать, услышать, только времени сейчас нет.
Стражи ворвались посреди торжества, сообщили о прибытии рыцарей. Удивительно, никто не приглашал их, да и сами воины не особо одобряли причину праздника. Десяток людей в доспехах и грязных сапогах вбежал внутрь, оттолкнув слуг. Все как один вопили на перебой «она жива»!
— Не хочу говорить о плохом, и так много натерпелась. Раз сегодня праздник, так давай повеселимся!
Детская улыбка окончательно растопила сердце правителя. Несомненно, ни двойники, ни тени, ни мертвые не могли так радоваться. Это была его дочь, она вернулась в тот миг, когда даже он сам потерял надежду.
— Прикажу твоей няне принести парадный наряд, она поможет с приготовлениями. Как закончишь приходи в обеденный зал — без тебя не продолжим, обещаю.
Гувернантка пришла через пару минут с тем самым платьем-гобеленом. В то время, как ее воспитанница переодевалась, женщина увидела шрамы на ее спине и чуть не упала в обморок. Ризе пришлось приводить старушку в чувство, успокаивать, а затем еще расспрашивать, что за торжество у них во дворце.
— Вас считали мертвой, миледи. Поговаривали, что исцелив людей вы стали жертвой разбойников и погибли. Вижу, пришлось вам многое выстрадать, так возрадуйтесь: народ дочь Георга считает героем, достойным короны. Нынче никто за вас плохого словца не молвит, все о добродетели будут вспоминать.
— Замечательно, — с ноткой сарказма подметила девушка, — как была наследницей, так ею и осталась. Так скажи же наконец, по какому поводу гулянье?
— Вы должны понимать, госпожа, король остался один. Господин Георг дал слово, теперь уже поздно что-то менять.
— Отец сказал, сердце вернули, кто, некроматны?
— И это вам ведомо. Союз возобновлен, благо Разак большего не потребовал. Представляете, если бы люди платили дань золотом или того хуже…
— Не надо о плохом, принеси мою корону, гости ждут.
Она вошла в обеденный зал с высоко поднятой головой, как подобает хозяйке дворца. Перед глазами замаячили белые пятна — флаги, скатерти, наряды, ковры. Все в белом цвете, что могло значить только одно — свадьбу. Слуга провел девушку к месту у отцовского, прогнав какого-то барона, принес бокал, налил туда вина. Тем временем Риза посмотрела на невесту, а не слишком ли молоды были дочери гномов для замужества?
Но в подвенечном платье была не гномиха. Ее шею как и уши украшали золотые украшения, фату расшили позолоченными нитями, на ней изобразили феникса — любимую птицу Азеркины. Та глядела на падчерицу взволнованно, впрочем, как и родной отец — гуляния были в самом разгаре, а их причиной стала пропажа наследницы. Они ждали скандала, на крайний случай молчания или слез, а дождались четырех слов.
— Мои поздравления, счастья молодым!
========== Часть 6 ==========
«Я снова нахожусь в полумраке темницы, мертвый надзиратель хватает за руку и тянет куда-то. Лучше не сопротивляться — последний раз это заняло много времени, в итоге оказалось, что поспать удалось всего два часа. Ящер толкает меня в затопленную часть замка и я падаю все глубже, холодная вода больше не чувствуется, тело начинает гореть.
Такое чувство, будто меня откинули в начало жизни или вообще в никуда. Всюду жуткие скульптуры из костей и мяса, оно содрогается, как один живой организм. Вдали бродят человеческие силуэты с размытыми контурами, некоторые напоминают черных скелетов, другие — бесформенные сгустки. С потолка падает блеклая фигура, кажется, фермерша. На нее тут же слетается десяток теней, они впиваются в бессмертную душу так, словно это тленное тело, и пожирают с отвратительным звуком.
Просыпаюсь с одной мыслью «больше никогда не засыпать». Если это и есть мир теней, то, во что превратиться Паладия, когда пророчество свершится… Нет, такого не может быть. Всего лишь фантазии, Риза, страх и воображение родили то место, наводненное сущностями. Просто кошмар.»
***
Зал казался пустым, когда в нем обедали только трое. Из огромного стола использовалась лишь малая часть, каждому члену семьи принесли любимые яства и напитки, стража стояла у входа — их разделяло всего несколько метров, однако здесь они казались километрами. Так было спроектировано помещение — правитель должен ощущать себя выше всех.
— Выглядите неважно. Что стряслось с моей королевой и ненаглядной дочерью?
За те пару месяцев, что они жили в одном дворце, Азеркина уже устала от выходок падчерицы. Да, когда кузен сказал, что Георг ищет невесту, она первой откликнулась, но кто мог знать, что принцесса жива? То подножку поставит, то корону украдет, а то и вовсе дверь закроет, а отец ее диву дается: куда жена запропастилась на пол дня?
Говорила эльфийка ему и не раз, откуда ноги у бед растут, только слушать ее муж не желал. Списывал все на случайности, а когда и признавал шалости, отвечал что пройдет со временем.
— Мой король, в моем недуге никто не виноват, уже несколько дней мною слабость овладевает, голова идет кругом, клонит в сон. Заболела видать.
— Так что же ты молчишь, я тотчас прикажу лучшим целителям королевства осмотреть тебя!
— Не стоит, я не вашей крови, чтобы обо мне так печиться.
— Глупости! Ты теперь часть нашей семьи, и твое здоровье волнует меня не меньше, чем судьба Ризы.
Это было очевидно, хоть брак и являлся политическим. Падчерица слегка нахмурила брови, окинула взглядом обоих и вернулась к трапезе — никогда прежде отец не называл никого семьей, кроме родной кровинки.
— Если позволите, после трапезы я вернусь в покои, не хочу потерять сознание на приеме.
Правитель кивнул. Как бы ни старалась его дочь отвертеться в последнее время, ей увильнуть от обязанностей не удавалось. Король действительно заволновался о будущем долины Ив, теперь Риза была обязана сидеть с ним, выслушивать поданных и подписывать бумаги. Когда он спросил, что беспокоит девушку, воительница помолчала несколько секунд, и лишь потом ответила: