— Что, по-твоему, ты творишь?
— Я спасаю своё королевство, — ответил Каллиас, протискиваясь мимо него, направляясь обратно к камере Элиаса. — Чего бы это ни стоило.
— И какая часть этого означает, что ты отказываешься от своей проклятой богами короны, а?
Что-то дрогнуло в голосе Финна, когда он погнался за ним. Каллиас подумал, что это мог быть страх.
— Каллиас, ты понятия не имеешь, что ты только что сделал, ты понятия не имеешь, что со мной случится…
— Ну, для начала, ты больше не сможешь играть в азартные игры.
Это заставило Финна остановиться — по крайней мере, на мгновение. Затем он снова ускорил шаг.
— Ты знал?
— Элиас донёс на тебя. Знаешь, это плохая привычка.
— Как и алкоголизм.
— Справедливое замечание.
— Почему ты не сказал мне, что они одобрили соглашение?
Финн застонал, запустив руки в волосы, ускоряя шаг. Он оказался перед Каллиасом, не давая ему продвинуться дальше, и уставился на него, боль в его глазах была такой, что Каллиас не мог припомнить, что видел в нём… по крайней мере, долгое время. С тех пор, как им было десять и пятнадцать, они горевали каждый по-своему, не в силах смотреть друг на друга слишком долго без напоминания об их потере.
— Неудивительно, что ты был таким несчастным на прошлой неделе, боги, я… Кэл, ты должен был сказать мне…
— Ты ничего не смог бы сделать, — мягко сказал Каллиас, но Финн усмехнулся.
— Я мог бы помочь тебе, — сказал он в отчаянии. — Боги, Кэл, ты мог бы хотя бы поговорить со мной! Тебе не кажется, что я заслужил знать, что мой брат бросает меня? Ты хотя бы думал о том, что это сделает со мной? Ты мой единственный, проклятый богами друг, идиот!
Сердце Каллиаса разорвалось надвое.
— Финн, ты меня ненавидишь.
— Кто тебе это сказал?
— Никто не говорил! Я обещал тебе, что вытащу её, и я этого не сделал, я… я подвёл тебя. Я потерпел неудачу как принц… и как твой брат. Особенно в последние несколько лет.
Я подвёл всех вас.
Финн моргнул, глядя на него, его рот открывался и закрывался, как у рыбы, умирающей на причале.
— Кэл, есть много вещей, в которых ты потерпел неудачу. Быть моим старшим братом никогда не было одной из них.
Слёзы навернулись на глаза Каллиаса.
— Финн…
— Нет, послушай меня, ты, осёл.
Финн схватил его за плечи, глядя ему в глаза — там блестели его собственные слёзы, зрелище, которое в равной степени удивило и напугало Каллиаса.
— Послушай меня. Ты не самый умный из нас, и ты не самый сильный из нас, и боги знают, что ты не самый красивый из нас…
— Это к чему-то приведёт?
— Но ты лучший из нас. Определённо лучший из нас. Это даже не точное описание. И ты не всегда всё делал правильно, но ты всегда поступал правильно со мной. И я иногда ненавижу тебя, но я всегда люблю тебя. Мы прежде всего.
И тогда-то слёзы Каллиаса полились не на шутку, и он на мгновение сжал плечи Финна, прежде чем заключил его в крепкие объятия.
— Мы прежде всего.
Теперь это казалось испорченным, зная, что Джерихо использовала этот девиз для оправдания. Но он по-прежнему имел это в виду — и всегда будет.
— Итак, — Финн прочистил горло. — Что теперь?
— Теперь мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня, — сказал Каллиас. — Мне нужно, чтобы ты остался здесь и присмотрел за Джерихо и Со… и Анимой. Мне нужно, чтобы ты убедился, что они больше не причинят вреда, пока меня не будет.
Финн отстранился, его глаза заострились.
— Пока тебя не будет.
Каллиас выдержал его взгляд.
— Я собираюсь в Никс. Сообщу им, что Атлас был обманом втянут в эскалацию войны. Может быть, я смогу уберечь от падения Инферы на головы наших людей. И я забираю Элиаса с собой. Если кто-то и сможет узнать, что… замышляют боги и что мы должны сделать, чтобы остановить это, то это будет он.
Финн сглотнул с таким трудом, что Каллиас увидел, как у него перехватило горло.
— Итак, ты уходишь.
— И мне нужно, чтобы ты солгал об этом, — сказал Каллиас. — Как ты думаешь, ты сможешь с этим справиться?
Финн рассмеялся — криво, жалко, чего Каллиас толком не понял.
— О, да, — сказал он. — Думаю, смогу с этим справиться.
ГЛАВА 73
ЭЛИАС
— Хорошо, — сказал Джейкоб, откидываясь назад и закидывая руки за голову, Варран лежал у него на коленях.
Оба они щеголяли полупьяными ухмылками, рубашка Варрана была наполовину расстегнута.