Это было правдой. Сорен справлялась со многими вещами с ловкостью интеллекта, который мог соперничать с большинством других, но, когда дело доходило до здравого смысла, она была склонна к идиотизму. Однако это не ответило на его вопрос.
— Я до сих пор не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Тогда ты ещё тупее кирпича, — Джейкоб хлопнул его по плечу и крикнул: — Хорошо, веселье закончилось! Нам нужно обогнать солнце и снести несколько голов Атласа. Собирайте вещи и на выход. Всё, что осталось позади, останется позади.
— В таком случае, почему бы тебе не побыть здесь немного? — спросил Варран, боевой товарищ Джейкоба.
Джейкоб показал ему грубый жест в ответ, поймав его захватом за голову, когда они вышли, костяшки пальцев вонзились в скальп Варрана, пока он боролся и со смехом проклинал Джейкоба. Он оттолкнул руки Джейкоба, немедленно потянувшись проверить, не развязались ли две косы, завязанные узлом на его затылке.
Элиас инстинктивно последовал его примеру, обнаружив в волосах собственную траурную косу. Эти пряди были в два раза длиннее остальных, грубая ткань, заправленная внутрь, натирала кончики пальцев.
Никсианский обычай: когда товарищ по битве умирал, выживший из пары отрезал частицу униформы своего мёртвого товарища по битве и вплетал её в свои волосы. Некоторые видели в этом знак позора, нарушенную клятву. Другие почитали их как память о своих павших.
Он носил свою как позор. Сорен носила свою как вызов — вызов, чтобы попытаться обвинить её в том, что произошло, отважиться даже попытаться забыть её дикую и злую боевую подругу Джиру, которая погибла в той же битве, что и Кайя, первая напарница Элиаса. Иногда он задавался вопросом, было ли это одной из причин, почему они с Сорен так хорошо подходили друг другу — их горести в некотором роде совпадали.
Он догнал её за дверью. Энны и других солдат уже не было, но на месте Энны стояли три другие девочки — сводные сёстры Сорен.
Ивонн, самая старшая, возилась с кудрями Сорен, её собственные белоснежно-золотые волосы были заплетены в корону на макушке. Наследная принцесса застонала, выплёвывая проклятия своими дерзкими розовыми губами.
— Боги, клянусь, у твоих волос есть собственное мнение. Эм, у тебя есть заколки?
Эмберлин, вторая по старшинству, была противоположностью светлокожей, светловолосой Ивонн. Её рыжевато-коричневая кожа была покрыта шрамами от кузнечного дела — Эмбер была мастером-оружейником, недавно вернувшаяся из ученичества в своём родном королевстве, Артем. Она выдернула заколку из собственных чёрных как смоль волос, открыла её зубами и протянула Ивонн, которая сморщила нос.
— Ртом, эм, серьёзно?
— Если тебе нужны были манеры, ты должна была спросить Аурели.
Сорен рассмеялась, сбрасывая руки Ивонн со своей головы.
— Ты прекратишь? Вы трое нас задерживаете.
Аурели — самая младшая из четырёх сестёр, пятнадцати лет, — скрестила руки, надула губы, вздёрнула носик-пуговку, каштановые волосы задрожали при движении.
— Элиаса здесь ещё нет.
— Простите, что разочаровал, — произнёс Элиас, и взгляды всех четырёх девушек метнулись к нему.
— Элиас! — Аурели бросилась прямо на него, её голова выбила воздух из его груди, а её тонкие руки обхватили его талию. — Тебя не было вчера за ужином!
Элиас выдавил из себя улыбку, почувствовав взгляд Сорен, сверлящий его череп.
— Прости, Аура. Аппетита особого не было. Я рано пошёл спать.
Сияющая улыбка Аурели немного поблекла, и он, молча, выругал себя, заметив, как старшие сёстры обмениваются взглядами за головой Аурели. Аурели потянулась к его рукаву.
— Это укус Гадюки? Может, тебе не стоит идти с остальными?
— Уже пробовала, Божья коровка, — небрежно сказала Сорен, но он услышал в её голосе напряжение. — Он идёт туда же, куда и я.
— Тогда, может быть, вам обоим стоит остаться, — Аурели прикусила нижнюю губу зубами. — У меня плохое предчувствие.
— Что я говорила о твоих плохих предчувствиях?
Сорен высвободилась из хватки Ивонн и осторожно вытащила Аурели из объятий Элиаса, обхватив своими мускулистыми руками младшую сестру. Она поцеловала её в макушку.
— Единственный способ доказать их неправоту — игнорировать их. Кроме того, мы не можем просто оставаться дома. Мы нужны нашей роте. Элиас — один из немногих молящихся людей, которые у нас есть, и кто знает, что с нами будет без благословения Мортем, верно?
Аурели снова надулась.
— Ты даже не веришь в Мортем.
— Тссс. Не говори так в его присутствии, мне всю дорогу до Урсы будут читать лекции.