Элли не выглядела голодной или слишком грязной, но было понятно, что ребенку здесь не место. Крупная дородная повариха Рена торопливо говорила мне:
-- Первые-то дни все плакала и плакала… А потом вот замолчала. Да так и не разговаривает. И есть не просит, и пить. Что и делать с ней, ума не приложу!
Леста, придерживая меня за локоть, часто и согласно закивала головой и с жалостью добавила:
-- И ведь не боится мужа-то! Против воли его все и делает!
-- И-и-их… -- безнадежно махнула пухлой распаренной рукой Рена. – Оне так и не просыхают, как приехали. Кажинный день новый бочонок открываем, а к вечеру уже и пусто. А эта… -- она торопливо оглянулась на остальных работниц, занятых своими делами, и зашептала: -- Вчерась посылала опять за вином в город. Цельную подводу привезли. Этак ему никакой дохтур не поможет.
Баронесса Белинда фон Розер действительно была моей сестрой. Двоюродной. Мои родители умерли давно, и я росла на правах воспитанницы в доме ее матери-вдовы, госпожи Нюре.
Там к Любаве и приставили в качестве служанки Лесту. Семья была небогатая, но вполне почтенная. У Любавы было свое приданое, пусть и не большое, так что обе девицы могли рассчитывать на приличный брак.
В семнадцать Любавиных лет нас, сестёр, возили на бал в герцогский город Энкерт, где и представили добропорядочным холостякам. Семнадцать здесь – возраст замужества.
Чем уж настоящая Любава вскружила голову барону Розеру и его младшему брату, я не узнала. Но посватались к ней оба почти одновременно. Белинда, которая была на два года старше, посчитала это личным оскорблением. С тех пор мира между сестрами не было. Хотя Леста утверждает, что и раньше его не было.
-- Если бы не госпожа Нюре, она бы вас поедом съела! Только матушка ейна и могла хуч как-то в вожжах держать эту стервь. Строгого нраву была женщина, земля ей пухом, – Леста «перекрестилась» на местный манер, и мы продолжили беседу.
Самое же обидное для сестрицы было то, что ее саму никто и вовсе в том году не сватал: она славилась по всем соседям склочным нравом. Да и в предыдущем году с брачными планами обращался только один нетитулованный дворянин. Слишком бедный, чтобы госпожа Нюре могла всерьез рассмотреть это предложение.
Почтенная вдова была в ужасе от того, что дочь её третий сезон никто замуж не берет, и, понимая, что еще год-два, и Белинда вполне может получить статус старой девы, выставила женихам условие: один женится на Любаве, а второй берет в жены Белинду. Иначе пригрозила отказать обоим. Кто знает, как уж там договаривались между собой братья, но в один день оба пришли с разговором к девушке.
Любава выбрала старшего брата, барона фон Розера, за что Белинда возненавидела ее совсем уж люто. Младший, господин Варуш Розер, к сожалению, был простым дворянином и гораздо менее богатым. Однако слово свое он сдержал, и в один день сыграли две свадьбы.
А вот потом и началось самое интересное. Кто знает, что наговорила Белинда барону, только буквально с первого дня, точнее, с первой брачной ночи, у новоиспеченной баронессы и ее мужа начались ссоры.
-- Я ить сама видала, как она после венчания, аккурат перед пиром, слезинки утирает и так-то мужу вашему соловьем разливается-рассказывает… А он стоит, сердешный, бледный весь… Хто знает, чегось наплела, а только сдается мне, ить бесплодной она вас объявила. Он и то потом сколь попрекал, даже и прислуги не стесняясь, что ребеночка нет и не будет. Только и поутих малость, когда живот уже у вас видать стало… Неужли не помните?!
-- Плохо помню, Леста. Все, что до родов, как в тумане дурном.
-- Ну, оно ить и не удивительно даже. У вас еще память то похужела, как он первый раз вас поколотил… Ну, ить сейчас-то всяко полегче будет.
Да, такие сведения у меня уже тоже были. Жили барон фон Розер с баронессой как кошка с собакой. Месяца через три после свадьбы он завел любовницу в городе, которую сразу и обрюхатил. Женщина умерла родами, а девочку он притащил в замок, заявив жене, что был бы мальчишка, объявил бы его наследником и в род ввел бы.
Муж частенько поднимал на Любаву руку, а еще через пару лет начал заглядывать на дно бутылки. Потише стал себя вести с третьего-четвёртого месяца беременности жены, но пить не бросил – привык уже. Конец этого брака был вполне предсказуем. Барон допился до белой горячки и покинул этот мир, так и не дождавшись родов супруги.
Наследовать его титул должен ближайший родственник, младший брат, Варуш Розер, теперь уже – барон Варуш фон Розер. Это автоматом делало Белинду баронессой.