— Чтобы вы не распускали руки.
— Я не…
— В следующий раз будет жечь сильнее. Нам нельзя прикасаться друг к другу. Если король узнает… — Юриан переходит на шепот, — лучше вам не проверять, что будет, если Анрес увидит это. А он обязательно узнает, прочтет ваши мысли.
Провокатор словно наслаждается своими речами. Возможно, ему доставляет удовольствие пугать меня.
Тогда я делаю то, чего не должна. Но как еще бороться с тем, кто гораздо сильнее?
— А что король скажет на это? — встаю на носочки и кладу ладони на лицо Юриана. Кожа горит, как будто я держусь за раскаленный чайник. Но убирать руки не спешу, мужественно терплю адскую боль. Уверена, он тоже чувствует и гораздо больше меня.
— За такое можно лишиться рук, — смотря мне в глаза, говорит Юриан.
— И головы. Вам, вероятно, отрубят ее, как только Анрес прочтет мои мысли… или ваши…
— Хватит! — рычит и его кожа моментально охлаждается. Чувствую облегчение, хотя на ладонях ужасные ожоги. Ощущаю нестерпимую боль, но в то же время осознаю, что победила. Он сдался. Прекратил.
— Давайте сюда, — видя, как я морщусь от боли, протягивает руку.
— Зачем?
— Избавлю вас от мучений.
— Отрежете? — нахожу в себе силы пошутить.
— Нет.
Страшновато, но все-таки разрешаю. Отдаю ему руки и меня окутывает приятная дымка, затягивающая след от ожога.
А на щеках Юриана так и остаются раны, делая его красивое лицо жутковатым.
— Ваша очередь, нужно исправить, — говорю, представляя какую боль испытывает.
— Пусть это останется напоминанием о том, что бывает, когда нарушаешь правила, — говорит он.
— Но…
— Алессия, если вы будете перечить, то наши уроки быстро закончатся, — предупреждает холодным строгим тоном.
— Хорошо. Но король…
— Не узнает. Ко мне в мысли он залезть не сможет, а ваши я почищу.
— Вы говорите о моей голове так, будто это ящик с ненужным барахлом… — возмущаюсь.
Он хмыкает, ничего не отвечая.
— Ладно, может быть, приступим уже? — не выдерживаю. — Или… эти ваши варварские методы… Вы что? Все спланировали?
Юриан молчит, но на лице становится заметна ухмылка.
— Если вы продолжите молчать, то я уйду в покои, — толкаю его в бок.
— Прекратите распускать руки!
— Ладно, — поднимаю ладони вверх, делая вид, что капитулирую.
— Прыгайте, — кивает на окно, к которому незаметно подошли.
— Вы сошли с ума? — смотрю вниз. — Вчера меня чуть не сожрал монстр, выскочивший из этой воды.
— Мы не будем заниматься здесь.
С этими словами Юриан хватает меня за талию и буквально вышвыривает из окна. Проклинаю его всеми возможными словами. Но как только море превращается в комнату, где я провела детство, становится не до проклятий.
— Как вы это сотворили?!
— Я могу сделать все что угодно. Это лишь декорации.
Он взмахивает руками, и комната рассыпается на части. Мои ноги начинают вязнуть в горячем зыбучем песке. Кожа плавится под лучами жаркого иссушающего солнца. Пустыни нет конца и края, начинаю задыхаться.
— Хватит! Я верю вам! Вы всемогущий и сильный.
— Теперь ваша очередь. Переместите нас, если не хотите умереть среди песков.
Юриан становится рядом и нас затягивает.
— Что мне делать? — начинаю паниковать и выбираться. Но чем больше я трепыхаюсь, тем сильнее меня засасывает. И вот я по пояс в горячем песке. — Помогите же мне! Я не знаю, не могу…
— Это в вашей крови принцесса. Вы должны это признать. Захотеть стать той, кем являетесь.
— Хочу! — от бессилия и собственной беспомощности начинаю плакать. Но это вовсе не помогает. Песок поглощает нас, засыпается под одежду. Становится трудно дышать.
Но я не умираю. Меня, как котенка выкидывает на поверхность. И все повторяется по кругу. Злюсь, затем смиряюсь, снова бешусь. Эмоции сменяются друг за другом, но ничего не происходит. Я совершенная бездарность!
— Может быть, вам не хватает стимула? — наконец, Юриан начинает раздражаться. Сколько времени мы проводим в пустыне? День, неделю? Год? Бесконечность… — Вы знаете, что нам ничего не грозит, оттого ваши мысли заняты ерундой. Тратите силы на эмоции, вместо того чтобы сосредоточиться.
— Я устала.
— Что, если я сделаю вот так? — не слышит он, щелкая пальцами. На бархане появляется еще один человек. Напоминает бедуина: в традиционной одежде белого цвета, развевающийся на ветру. Начинается песчаная буря. Он едва передвигает ногами, но продолжает идти.
— Перестаньте! Этот человек не виноват…
— Он знал, что погода меняется, но все равно пошел, — сухо говорит Юриан. — В ваших силах ему помочь, пока его тело не занесло песком. На веки вечные.