— Поцелуйте же меня… — привстаю на носочки, сама тянусь к нему, не в силах совладать с природой. Наверное, это магия действует на меня, но рядом с ним я себе не принадлежу.
Король перестает сомневаться и подхватывает меня на руки, зажимая между стеной грота и своим горячим телом. Забываю, как дышать. Не верю в то, что происходит. Таю. Бесконечно доверяю ему и не хочу останавливаться.
Его губы с жадностью накрывают мои. Властно, безапелляционно, собственнически. Даже в поцелуе ощущаю мощь и характер короля. Но наша с ним связь слишком сильна. Он не может оторваться и продолжает терзать мои губы. Так, словно я давно была предначертана этому мужчине, и он заявляет на меня свои права.
Анрес
Этот вечер, несомненно, особенный. Все вокруг выглядит необыкновенно красивым и романтичным: лунный свет, полумрак грота, шепот волн и даже водяные лилии оживают, наполняя ночную тишину романтичной, нежной, едва уловимой мелодией. Говорят, услышать их песнь могут только избранные и оттого эти чудесные цветы считаются королевскими.
Я слышал похожую мелодию лишь однажды в детстве, прогуливаясь с мамой по берегу. Тогда казалось, что жизнь состоит из веселых игр с братьями и в ней нет проблем и печали.
Мысли снова возвращаются к маме. Уверен, она приняла бы Алессию, ее невозможно не полюбить… Эта мысль заставляет мое сердце учащенно биться. В мечтах я не раз представлял то, как мы сближаемся, как вижу в ее глазах что-то большее, чем симпатию и уважение. Любовь? Наше совместное будущее туманно, но без этой девушки с каждой минутой все сложнее представлять его. Теперь я начинаю понимать: мне не только нужно быть с ней ради общего блага, я всем сердцем хочу этого. А хочет ли она?..
Наблюдаю за Алессией. С каждым днем она становится все прекраснее. Ее большие голубые глаза с удивлением и восторгом смотрят на все, что я показываю ей. Она еще не привыкла к нашему миру, начинает его познавать. И мне хочется стать ее проводником, чтобы она смогла полюбить мои родные места также сильно, как люблю их я.
Девушка стоит очень близко и будто бы невзначай подключает свои чары. Когда она успела освоить эти приемы? Так нечестно… Устоять перед ее пухлыми губами невозможно… ловлю себя на мысли, что уже несколько секунд смотрю на них, а это непозволительно долго. Но то, что творится с моим телом иначе как помешательством не назвать. От Алессии исходят какие-то невидимые сигналы, блокирующие разум.
Раньше я посмеивался над теми, кто описывал мне это состояние. Отец говорил, что у них с мамой была такая связь, что жизнь друг без друга кажется невозможной. Дикое притяжение к своей паре…
Понимаю, что могу ошибаться. Чувство должно быть взаимным, а без желания девушки можно все только испортить. Набираюсь смелости и смотрю в ее глаза.
— Ваше Величество, может быть, вы... — дальнейшее не имеет значения. Ее глаза говорят все гораздо яснее, чем слова.
— Да, — прерываю в полубреду. Не понимаю, что происходит между нами. Алессия — мое наваждение. Перестаю видеть и слышать все вокруг. Есть только ее, кружащий голову, аромат.
Притягиваю девушку к себе, наши браслеты соприкасаются, делая связь сильнее. Еще один знак, которые невозможно игнорировать.
Она дрожит в моих объятьях, неужели чувствует все то же, что и я?!
— Поцелуйте же меня… — шепчет, и я ловлю ее губы. Словно боясь, что она передумает. Не в силах отпустить ее, утоляю жажду, которая копилась во мне с нашей первой встречи.
Я нарушаю все мыслимые и немыслимые нормы. Целовать невесту до свадьбы?! Даже прикасаться к ней запрещено, не то, что руки распускать! И от этого запрета желание становится еще сильнее. А то, как Алессия отвечает на мой поцелуй лишь подстегивает ласкать настойчивее.
Она обвивает руками мою шею, несмело запускает пальцы в мои волосы. Теперь не смогу засыпать и просыпаться без ее поцелуев! И как раньше мог жить спокойно?
— Анрес… — медленно отстраняется, приводя меня в чувства. Я готов пойти дальше, но настоящее безрассудство: позволить телу взять верх. Моя принцесса достойна любви, а не животного обращения среди каменных стен грота.
Моментально трезвею от осознания того, что натворил. Опускаю девушку на ноги. Осторожно, не желая причинить боль.
— Простите, Алессия… Мне не следовало так поступать, — преклоняю голову, демонстрируя наивысшую степень сожаления. — Если вы после этого не захотите видеть меня…
— Я ни о чем не жалею, — отступает. В глазах смятение. Неужели я обидел ее своими словами? Ничего не понимаю… — Это вы простите мне мою слабость. Надеюсь, вам было не слишком противно. — Отворачивается. Сжимаю зубы. Волшебный вечер вдруг превращается в холодную ночь, в которой мы слишком близки, но в то же время недосягаемо далеки друг от друга. Я поторопился, пошел на поводу инстинктов. Не дождался, опередил время!