Джил вскочила на ноги, боясь, что Алекс теперь поймает ее — и что он тогда сделает? К счастью, ее глаза находились на уровне края могилы — она оказалась не такой глубокой, как показалось Джил. Страх придал девушке силы, которых она никогда не подозревала в себе. Подтянувшись и упираясь ногами в отвесные стены, она выбралась наружу.
Оказавшись на твердой земле, Джил легла на живот, тяжело дыша и хватая воздух ртом. Но времени терять было нельзя. Она встала и увидела, что лежала на свежевырытой земле. Ее взгляд упал на маленький, едва видный надгробный камень.
Джил всмотрелась в него и застыла. В следующую секунду она упала на колени, склонившись над крохотным могильным камнем, который отмечал могилу Кейт.
Джил замерла. Могилу Кейт разрыли.
Кто-то осквернил могилу Кейт.
Но осквернение ли это?
— Джил!
Она задохнулась, услышав крик Алекса.
— Джил! Джил! Где ты?
Он был не так уж близко. Дальше, чем она думала, может, через дорогу. Но Алекс, большой и сильный, в мгновение ока покроет разделяющее их расстояние.
— Джил!
Она побежала и выбралась с кладбища. Увидела перед собой дом и две трубы в темноте. Сам он казался мрачной тенью. Над головой ударил гром. Джил наконец остановилась, без сил прислонившись к искривленному дереву. Лил дождь. Она снова услышала зовущий ее голос Алекса.
Джил заплакала. Неужели это он разрыл могилу? И зачем? Чтобы получить еще образцы ДНК? Или чтобы узнать правду о том, как умерла Кейт?
Вдали, над морем, небо разорвала молния.
Джил замерла, увидев, что молния озарила все окрестности, и поняв, что сама она находится практически на виду. Заметил ли ее Алекс? Внезапно ей захотелось, чтобы Алекс снова позвал ее. Тогда она могла бы определить, где он находится. Но со стороны дороги и кладбища больше не донеслось никаких звуков. Только рокот дальнего грома, барабанная дробь дождя и завывание ветра.
Молния снова прорезала ночное небо, гром ударил прямо над головой.
Джил увидела его. Неподвижная крепкая фигура среди качающихся деревьев, которые отмечали границу между землями коттеджа и кладбища. Девушка повернулась и побежала.
Она бежала, как спринтер, из-под ног летели вода и грязь. Наконец она добралась до разросшегося кустарника, окружавшего дом, и до самого дома.
Он казался разрушенным, пустым, погруженным в раздумья. Джил подумала, не спрятаться ли внутри, но побоялась оказаться в западне. Кроме того, разве не здесь в первую очередь станет искать ее Алекс?
— Джил! Это я, Алекс! Джил! Подожди!
Она не поверила своим ушам. Ведь только что он, казалось, был далеко позади и слева, а сейчас его голос звучал впереди и справа. Но это же невозможно!
Никто не может бегать так быстро.
Не раздумывая Джил бросилась за дом. Впереди чернели изломанные очертания башни.
— Джил! Остановись!
Она спрячется в башне или попытается спуститься по скале к морю.
Ей негде укрыться. Алекс видел ее, он поймает ее в любой момент.
Джил бежала прямо к башне. В отчаянии она нагнулась и нашарила большой острый камень. Выпрямилась.
— Джил, — сказал Алекс, выходя к ней из пролома в стене.
18 октября 1908 года
Было почти три часа. Кейт мерила шагами переднюю своего дома, ломая руки и пытаясь убедить себя, что все обойдется, стараясь не бояться. Но виски ломило от нестерпимой боли — и все было не так.
Прошлым вечером Эдвард не вернулся домой, это означало, что он слишком задержался на дне рождения, а этим утром Кейт получила от Энн письмо.
Боль так сдавила голову, что Кейт вскрикнула и опустилась на стул. Когда боль утихла, она вытащила из кармана пальто это письмо и трясущимися руками развернула, чтобы перечесть в четвертый раз.
«Дорогая Кейт!
Я должна извиниться перед тобой. Я никогда не вела себя так, как прошлым вечером, и очень сожалею об этом. В свое оправдание могу только сказать, что из-за необычной ситуации, в которой мы обе оказались, меня просто захлестнули чувства.
Кейт, весь вечер я думала об ужасном повороте судьбы. Мы должны встретиться и обсудить, что делать дальше. Так как мы, без сомнения, разумные женщины и добрые подруги, то найдем приемлемое для нас обеих решение этой проблемы. Я хотела бы заехать за тобой в три часа. Прошу тебя встретиться со мной, чтобы мы уладили это дело раз и навсегда.
Искренне всегда твоя подруга Энн».
Кейт смотрела на аккуратно написанные строки. Что-то было не так. Но что именно, она уловить не могла.
Кейт сложила письмо и сунула его в карман, нервно взглянув на часы на мраморном столике. Без десяти три. Может, ее тревожит не только то, что Энн хочет с ней встретиться, но и то, что собирается заехать за ней. В этом нет никакого смысла. Куда Энн хочет отправиться? Почему не поговорить спокойно в уединении дома Кейт?
И весь тон письма странно не соответствовал полным ненависти словам Энн, которые она произносила вчера вечером.
Может, это ловушка?
Кейт вскрикнула и прикрыла рот ладонью. Она сходит с ума. Ну какая тут может быть ловушка? Просто Энн все обдумала и сожалеет. И возможно, действительно хочет найти выход из создавшегося положения. Надо этому верить.
И Кейт отчаянно хотела в это поверить.
— Мадам. — К ней подошла няня Питера, держа на руках спеленутого и завернутого для выхода на улицу младенца. — Мы готовы. — Кейт не смогла улыбнуться, как обычно. Во взгляде француженки сквозили озабоченность и беспокойство.
— Дайте мне его подержать, — прошептала Кейт. Ей вдруг подумалось, что она никогда больше не увидит своего сына. Но это же абсурд. Она поедет с Энн и к ужину вернется.
Кейт прижала Питера к груди. Покачала на руках, глядя в ангельское личико уснувшего малыша. В нем уже ясно проступали черты его отца. Как она была счастлива этим!
Наконец Кейт вернула ребенка Мадлен.
— Мадам. Долго ли нам оставаться у графини?
Кейт посмотрела на нее. Правильно ли она поступает, отсылая Питера к графине? Это побуждение возникло у нее сразу же после прочтения письма Энн. В доме Кол-линзуортов Питер будет в безопасности. В этом Кейт не сомневалась.