Но он не слышал, поднимая Элю с пола. А потом, ладонью перехватив ее горло, сжал. Раздавшийся хруст будто душу мне вывернул.
- Юр-р-а-а, - закричала, подбегая к нему, молотя кулаками по широкой спине. Я вцепилась в его поднятую руку, налегая всем весом, стараясь хоть немного ослабить хватку.
- Продажная су**, тварь! – Юра выплевывал ругательства, продолжая сжимать пальцы. И Эля уже багровела, но противиться и не пыталась.
- Юра, отпусти, - просила, глотая слезы. – Ты все не так понял, это не она.
Что я натворила? Как его теперь оттащить?
Тьма уже не просилась на волю, она отчаянно рвалась, руша все выстроенные мной в воображении стены. И я не стала сопротивляться больше, хотя как ее потом обратно загонять не знала. Открылась, выпуская, давая понять, что хочу освободить подругу.
Легкая дымка теперь стала плотным облаком, облепляя Юру как вторая кожа, застилая ему глаза и уши, дезориентируя в пространстве. А я в это время притиснувшись вплотную, вцепилась зубами Юре в запястье. Прогрызая кожу до крови, вырывая его судорожный вздох.
Он разжал пальцы, отшатываясь, шепча что-то. Эля повалилась к моим ногам бесформенным кулем, и я принялась растирать ее шею, немного похлопывая по щекам. Дышит, уже хорошо!
- Элечка, солнышко, скажи что-нибудь, - я боялась отчего-то, что она не сможет больше разговаривать. – И глаза не закрывай, пожалуйста.
Метнулась за графином с водой, краем глаза отмечая, что тьма вокруг Юры рассеивается. Лишь бы успеть обратно до того, как он снова зверствовать начнет. Страх за подругу подгонял похлеще кнута, и к моменту нового броска разъярённого темного, я окатила Элю водой и заслоняла собой.
- Уйди с дороги, если не хочешь, чтобы я убил гадину прямо сейчас.
- Сначала меня убей, МУЖ! – я специально выделила это слово, чтобы в себя пришел, понял кто перед ним. Потому что в его вменяемости сейчас очень сомневалась.
- Ты подумай кого защищать кинулась, Лера, - прорычал, переставая сдерживать вторую суть. И она рванулась, окружая нас, обдавая знакомым холодом. Только вот меня аккуратно коснулась, а Элю ужалила так, что та застонала, выгибаясь.
Я кинулась к Юре, обнимая его, хватаясь руками за плечи, заглядывая в алые глаза. Кажется, плакала, потому что мокро было не только щекам, но и шее.
- Юрочка, пожалуйста, отзови тьму. Очень тебя прошу, ради меня. Спроси словами, поговори. Это все случайность, ошибка. Ее саму предали, она не виновата, - выговорила речитативом, и принялась целовать все, до чего могла дотянуться – шею, скулы, краешек губ. И он дернулся, поддаваясь, наклонил ко мне голову.
Я чувствовала, как Юра успокаивается. Не резко, но изменения были - не крутило больше внутри яростным вихрем, но все еще продолжало жечь.
Он отстранил меня мягко, присел на корточки рядом с Элей, тронув пальцами задранный подбородок.
- На кого ты работаешь?
Я хотела подойти, чтобы в случае необходимости снова выступить живым щитом, но рядом выросли 2 красноглазых стража в образе смерти. То есть моя тьма в случае необходимости против меня же и пойдет. Прекрасно. Какой-то круговорот подстав в природе, ничего положительного мне не сулящий.
- А не все ли равно, темный? – прохрипела Эля, с трудом поднимаясь на колени. – Главное, что таких как ты скоро совсем не останется, - она плюнула ему в лицо, разливаясь каркающим смехом, а я в ужасе застыла, пытаясь понять только что сказанное.
Не могла. Это все какой-то сюр, неправда. Где моя Эля? Кто вот эта девушка?
- Юр, это не Эля. Это морок какой-то, иллюзия…
- Перестань, Лер, - перебила меня девушка. – Ты же видишь, что эта мразь делает. Он и тебя раздавит, если на пути встать посмеешь, - она снова засмеялась, а потом, как-то забулькав, умолкла, сплевывая на пол сгусток крови.
Меня затрясло. Било в конвульсиях ощутимо и мерзко, будто мокрую вытащили на 20-градусный мороз.
- На кого ты работаешь? – повторил свой вопрос Юра, больше не притрагиваясь к девушке. – Ладно я, но ты даже Леру не пожалела!
- Да что бы ты знал, темный! Я за Лерку глотку перегрызу любому, и тебе в частности, - она попыталась рвануться к нему, но тьма, отлетев от меня, жгутами обвилась вокруг тонкого девичьего стана, зафиксировав и руки. Эля принялась барахтаться, пытаясь освободиться, но быстро успокоилась. Поняла, что из таких пут не выбраться.