Кроме него, у нее не осталось настоящей семьи – и друзей тоже.
Внезапно в ней вскипел горький гнев.
– Прошло уже два года! – яростно выкрикнула она, отталкивая Мортона. Тот покорно разжал объятия. – Она провела в Кэйлеере уже два года и ни разу не пришла повидать меня! – Девушка принялась мерить шагами узкую площадку.
– Люди меняются, Карла, – осторожно произнес ее кузен. – Друзья не всегда остаются друзьями.
– Не Джанелль. И не со мной. Этот зловещий ублюдок в Зале Са-Дьябло ухитрился каким-то образом посадить ее под замок. Я знаю это, Мортон. – Она ткнула его в грудь с такой силой, что юноша вздрогнул. – Я это чувствую – вот здесь!
– Темный Совет назначил его официальным ее опекуном…
Карла сорвалась теперь уже на него.
– Не смейте говорить со мной об опекунах, лорд Мортон! – прошипела она. – Я знаю о них все!
– Карла… – слабо произнес Мортон.
– «Карла», – горько передразнила она. – Всегда «Карла». Карлу постоянно кто-то должен контролировать. Она становится слишком эмоциональной из-за обучения в ковене Песочных Часов. Карла стала слишком нервной, возбудимой, враждебной, неуправляемой. Карла не желает хныкать и хихикать, как остальные пустоголовые дуры, и сюсюкать, потому что это привлекает мужчин!
– Мужчин привлекает не…
– И Карла непременно прирежет следующего сына блудливой шлюхи, посмевшего запустить ей руку или другую часть тела между ног!
– Что?
Девушка обернулась к Мортону.
Огни Ада, Мать-Ночь, и пусть Тьма будет милосердна! Она не собиралась говорить этого…
– Поэтому ты остригла волосы после того, как дядюшка Гобарт настоял, чтобы ты вернулась в семейное поместье? Поэтому сожгла все свои платья и стала носить мою старую одежду? – Мортон схватил кузину за руку и повернул к себе. – Поэтому?
Глаза Карлы наполнились слезами.
– Мужчинам нравятся сломленные ведьмы, – тихо произнесла она. – Разве не так, Мортон?
Молодой человек покачал головой:
– Ты ведь носишь Сапфир по Праву рождения. В Иннее нет мужчин, носящих камень темнее Зеленого.
– Мужчина Крови может превзойти силу ведьмы, если дождется нужного момента и получит помощь.
Мортон грязно выругался вполголоса.
– Что, если Джанелль больше не приходит ко мне именно поэтому? Вдруг он сделал с ней то же самое, что дядюшка Гобарт хочет сделать со мной?
Мортон отступил на шаг.
– Я удивлен, что ты вообще терпишь мое присутствие.
Она чувствовала, что правда оставила в сердце кузена глубокую, кровоточащую рану. К сожалению, изменить истину Карла не могла, но рану исцелить вполне в ее власти.
– Ты – моя семья.
– Я мужчина.
– Ты – Мортон. Ты исключение из правила.
Мортон поколебался, но, решившись, все-таки раскрыл объятия:
– Иди сюда?
Сделав шаг вперед, Карла прижалась к кузену.
– Послушай, – хрипло произнес он. – Напиши Повелителю и спроси, нельзя ли Джанелль приехать повидать тебя. Попроси, чтобы он ответил письмом.
– Этот старый хрыч ни за что не позволит мне отправить гонца в Зал Са-Дьябло.
– Дядюшка Гобарт ни о чем не узнает. – Мортон сделал глубокий вдох и продолжил: – Я лично доставлю письмо и дождусь ответа.
Прежде чем он успел предложить ей свой платок, Карла отстранилась, шмыгнула носом и вытерла щеки рубашкой, которую позаимствовала из гардероба кузена. Она всхлипнула в последний раз и наконец успокоилась.
– Карла, – осторожно произнес Мортон, недоверчиво глядя на кузину, – ты ведь напишешь вежливое письмо, верно?
– Приложу все усилия, чтобы так и получилось, – заверила его Карла.
Мортон застонал.
О да. Она напишет Повелителю. И так или иначе, получит ответ.
Пожалуйста… Благая Тьма, пожалуйста… Пусть она снова станет моей подругой… Мне так не хватает тебя…
Обратившись к силе Сапфира, Карла бросила во Тьму одно-единственное слово: «Джанелль!»
– Карла? – вопросительно произнес Мортон, прикоснувшись к ее руке. – Банкет вот-вот начнется. Мы должны соблюдать хотя бы видимость приличий – это ненадолго.
Карла застыла на месте, не осмеливаясь даже дышать.
«Джанелль?»
Прошло несколько томительных секунд.
– Карла? – снова позвал Мортон.