— Мисс Деспард! — в голосе Пенни слышалось облегчение. — Как вы? Меня целый день спрашивают о вас…
Пока Кейт спала, Шарлотта спустилась вниз предупредить, что Кейт рекомендован отдых и что ее не будет на работе весь день.
— Гораздо лучше, спасибо, Пенни. Мне только нужен покой и небольшой отдых.
— Все только и говорят о пожаре. Мы все просто потрясены, что удалось так много спасти. То, что могло обернуться несчастьем, превратилось благодаря вам в триумф.
— Не только благодаря мне, — возразила Кейт. — Скажи, Пенни, сегодня должны были принести посылку.
Ее не приносили?
— Как же, приносили. Сегодня после обеда приходил один джентльмен по поручению мистера Фона.
Я сказала ему, что вы нездоровы и отдыхаете дома, а он ответил, что все понимает и что, если это удобно, придет снова в понедельник в одиннадцать.
— Чудесно, Пенни, — вздохнула с облегчением Кейт. — В понедельник я буду, как обычно, на месте.
— Вы уверены, что будете в состоянии? — озабоченно спросила ее секретарша.
— Совершенно уверена. Увидимся в понедельник.
До свидания. — Кейт положила трубку и откинулась на подушки со вздохом облегчения. — Он придет в понедельник. Конечно, можно было бы догадаться, что Бенни все предусмотрит.
— Хорошо, значит, все в порядке. Как ты отнесешься к моему омлету с грибами?
— С восторгом, — последовал ответ.
Доктор нашел, что состояние Кейт вполне удовлетворительное.
— Значит, я могу вернуться к работе?
— Только если пообещаете не переутомляться.
— Да, конечно, обещаю, — клялась Кейт. — Через несколько дней у меня самый важный аукцион, и я должна быть в хорошей форме.
У Кейт отлегло от сердца, и следующие десять часов она проспала крепким, без сновидений, сном. А воскресенье провела вместе с Шарлоттой, отдыхая и просматривая новости в газетах. В понедельник утром, в половине десятого, она уже была на своем рабочем месте.
Час или больше ушел на поздравления и расспросы, выяснение подробностей пожара. Кейт поняла, что так может пропасть целый день, и быстро созвала собрание, на котором поблагодарила сотрудников за добрые пожелания и объявила им, что аукцион состоится в назначенное время. Известие было встречено аплодисментами и приветственными возгласами. Кто-то выкрикнул: «Вперед, „Деспардс“!», что вызвало всеобщий смех и новые аплодисменты.
Кейт вернулась к себе в кабинет около одиннадцати, и вскоре Пенни сообщила ей, что пришел мистер Бенджамин. Он галантно пожал ей руку, сочувственно осведомился о здоровье, высказал несколько замечаний относительно последних событий и затем, без каких бы то ни было вступлений, набрал нужные цифры на замках своего «дипломата», открыл его и вытащил небольшой плоский сверточек.
— С наилучшими пожеланиями от мистера Бенсона Фона.
— Благодарю вас, — Кейт бережно приняла сверточек. — И, пожалуйста, передайте мою благодарность мистеру Фону и скажите ему, что все будет передано по назначению, как мы и договаривались.
Мистер Бенджамин поклонился.
— С удовольствием.
Еще поклон, и посланец Бенни вышел из кабинета.
Кейт вернулась к своему столу и нажала кнопку звонка.
— Пожалуйста, Пенни, не соединяйте меня ни с кем, никаких посетителей. Я дам вам знать, когда освобожусь.
— Хорошо, мисс Деспард.
Кейт достала пленку, вставила ее в свой «Грюндиг» и нажала кнопку.
Голос Доминик можно было узнать безошибочно.
Хрипловатый, полный чувственности и неги — это, несомненно, был ее голос, к тому же легкий очаровательный акцент нельзя было спутать ни с каким другим. Вкрадчивый голос мужчины был незнаком Кейт. Но суть разговора она уловила сразу. Кейт сидела и слушала, как ее сводная сестрица обещала услуги «Деспардс» в перевозке наркотиков в обмен на уничтожение Кортланд Парка и хранящихся в нем коллекций. Кейт сидела неподвижно, словно окаменев. Запись кончилась, и Кейт нажала клавишу. Кейт вынула пленку из магнитофона и заперла ее в своем личном сейфе. Сегодня вечером, когда в здании никого, кроме ночных сторожей, не останется, она сделает копию записи. Доминик не стоит показывать оригинал.
От нее всего можно ожидать, так что рисковать больше не стоит. Покончив с этим, Кейт занялась неотложными делами.
Во вторник Блэзу наложили постоянную гипсовую повязку, и он смог передвигаться с помощью легких костылей. Через два дня он должен был появиться в больнице снова, чтобы снять швы с раны на голове, но поскольку он не собирался уезжать из Сассекса, во всяком случае, пока не пройдет аукцион, то никаких сложностей это не представляло. Агата Чандлер приехала за ним на своем «линкольне», и они покинули больницу, сопровождаемые добрыми пожеланиями целой толпы молоденьких медсестер, которые с искренним сожалением расставались и с Блэзом, и с его экстравагантной бабкой, сумевшей внести оживление в жизнь тихой маленькой больницы.
«Наконец-то, — подумал Блэз, очутившись в собственном номере в „Пинк Тэтч“, — у меня есть телефон».
Бабушка сказала ему, что никаких сообщений не было, и это, с одной стороны, означало, что все идет хорошо, но, с другой, вселяло тревогу за Кейт.
Блэз уселся поудобнее в кресле у окна с телефоном в руке, собираясь сделать ряд звонков. «Возможно, — подумал он с надеждой, — Кейт сегодня приедет». От Шарлотты, которая звонила ему накануне, Блэз знал, что Кейт поправилась и приступила к делам.
— Насколько я знаю, она собиралась поехать в Сассекс в среду, — сказала ему Шарлотта.
— Скажите, Шарлотта, ведь Кейт обо всем рассказала вам, да? — вдруг по наитию спросил Блэз.
— Ей нужно было с кем-нибудь поделиться… Не только пожар выбил ее из колеи, мистер Чандлер. Кейт очень эмоциональна, как вы знаете, и сейчас у нее сложный период. Все, как нарочно, обратилось против нее.
И я бы не хотела, чтобы она сейчас столкнулась с чем-нибудь, что могло бы ухудшить ее состояние.