— Мой Сашенька, мой!
Обычно за руль садилась Саша, но Галина Васильевна потихоньку отвоевала у дочери эксклюзивное право быть всегда у руля. Делала она это поэтапно. Вначале вымаливала: «Ну, пожалуйста, дай порулить!» — потом перешла на сухой язык цифр. Взяла листок и выписала выручку за дни, когда за рулем была дочь, а рядом — свои показатели. Оказалось, что по количеству денег, заработанных на извозе, они почти сравнялись, а по количеству дней за рулем разница составила целую неделю. С цифрами в руках Галина Васильевна поставила вопрос ребром: либо день я — день ты, либо езжай одна. Конечно, это была только угроза, она никогда не пошла бы на это. Дочь и мать всегда выезжали «на дело» вместе — страх перед возможным грабителем или убийцей крепко сидел в обеих. Саша долго смеялась, когда мать выступила со своим графиком. Она прекрасно поняла, что та жалеет ее, зная, в каком ритме ей приходится крутиться. Но ее жалость не оскорбляла, было в этом что-то ужасно трогательное, как в детстве, когда малыш легко дарит свою любимую игрушку другому малышу, некрасивому, плохо одетому. Конечно, под натиском цифр Саша не устояла и дала добро. Если она может сделать матери приятное, почему не сделать? Ей ли не знать, как мать любит водить машину.
— Саша, смотри, вышел какой-то с протянутой рукой, — Галина Васильевна приосанилась. — Как он тебе?
— Отсюда вроде ничего. Поглядеть нужно. Прямо в глаза, как ты умеешь.
— Тогда поехали? — с энтузиазмом спросила Галина Васильевна.
— Газуй!
Жигуленок медленно выехал с обочины и притормозил метрах в пяти от голосующего мужчины. При свете фар его было хорошо видно. Пока он шел к машине, женщины успели обменяться впечатлениями:
— Лицо не злое, — отметила Саша.
— Небрит, — добавила Галина Васильевна.
— Пальтишко недешевое, а вот ботиночки не по сезону.
Мужчина открыл дверцу. На женщин пахнуло алкоголем и табаком:
— О, девчонки! — расплывшись в пьяной улыбке, пробасил мужчина. — Везет мне сегодня, черт побери!
Галина Васильевна быстро нажала на газ. Машина рванула с места и пошла юзом. Ее вынесло на встречную полосу. Оцепенев от ужаса, Саша не могла произнести ни слова. Только где-то внутри, пробиваясь наружу и не находя выхода, кричало: «Мама, мама, мама!». Галина Васильевна, как ни странно, не успела испугаться. Она умело выкручивала руль и молила Бога: «Только бы не встречная машина, только бы!..» Бог миловал. Меньше минуты понадобилось ей, чтобы вырулить на свою полосу. По встречной на лихой скорости промчался БМВ.
— Слава богу, пронесло! — выдохнула Саша.
— Испугалась? — выжимая газ, спросила Галина Васильевна.
— Можно подумать, ты не испугалась.
— Представь себе, нет.
— Не верю! — угрюмо произнесла дочь.
— Ты же не Станиславский, верь. Я правда не испугалась. Просто не успела.
— Тем лучше, — понемногу успокаиваясь, сказала Саша. — Во всяком случае на сегодня, думаю, хватит! — И каким-то среднестатистическим голосом, без эмоций, будто повторяя чужие слова, проговорила: — Всех денег не заработаешь, на наш век хватит…
— Неправильно рассуждаешь, — перебила ее мать. — Если сейчас мы вернемся домой, твой страх останется с тобой.
— Он и так со мной останется.
— А мы этого не допустим.
Машина ехала по пустынной дороге. Стрелка спидометра ползла к отметке «80». Галина Васильевна сознательно не стала съезжать на обочину, чтобы перевести дух. Интуитивно чувствовала: если остановится — впустит в себя страх, и тогда никогда больше не сможет сесть за руль.
— Что ты предлагаешь? — Саша не поняла, к чему клонит мать. Положив голову на спинку переднего сиденья, заглянула ей в лицо.
— Сейчас увидишь. — И Галина Васильевна стала тормозить.
Впереди маячала фигура мужчины. Он нервно махал рукой. Другой — сжимал небольшой чемоданчик.
— Мало нам пьяниц, давай сумасшедших подбирать. — Саша не скрывала своего раздражения.
— А может, человек на поезд опаздывает или на самолет? — миролюбиво возразила Галина Васильевна. — Жаль, что мы не видим себя со стороны. Такие же сумасшедшие. Не лучшего этого.
— Ой, д-д-дорогая моя… — открыв дверцу машины и заикаясь, начал «сумасшедший».
Это был парень лет тридцати, симпатичный и трогательный. Типичный маменькин сыночек «Уж не потерялся ли он? — подумала Галина Васильевна. — Шел себе за мамкой, шел, увидел бабочку, побежал за ней и… Господи, какие еще бабочки в январе!»
— Ой, д-д-дорогие мои! — увидев на заднем сиденье Сашу, исправился парень. — Ум-м-м-о-ляю, выручите, на-на-на самолет оп-оп-опа…