Ему также припомнилась одна фраза Доминик, удивившая его подбором слов: "Он наверняка приехал сюда вынюхивать"
Вынюхивать на открытом аукционе? Джеймс Грив должен будет сделать официальный отчет, к тому же именно он, а не Ролло Беллами специалист. И вдруг он ясно понял: Ролло Беллами действительно приехал вынюхивать, но не на аукционе. Его интересовало что-то, связанное с аукционом. Хотя, может быть, Доминик права, и, если Кейт получила Кортланд Парк, она могла что-то позаимствовать у сводной сестры.
***
Кейт продолжала смотреть в окно. Чувствовалось, как она напряжена. Незаметно для себя она покусывала нижнюю губу. Несколько принужденно Блэз сказал:
- Я еще не поздравил вас с тем, что Кортланд Парк достался вам. Я был бы рад сделать это раньше, но услышал новость от своей жены только сегодня днем.
Кейт обернулась к нему. На лице ее читалась явная радость и нечто похожее на раскаяние.
- Но я думала... - Кейт оборвала фразу. - Благодарю вас. Наверное, Доминик вам сказала, что мы встречались в Лондоне?
Блэз был удивлен.
- Мимолетный визит? - спросил он наугад.
- Что-то в этом роде, - согласилась Кейт, недоумевая, - это было за два дня до открытия этого аукциона.
Что означало, сразу же понял Блэз, дело чрезвычайной важности. Иначе Доминик не полетела бы в Лондон.
- Она заходила в "Деспардс"? - как бы между делом спросил Блэз.
- Нет, - Кейт отвечала ему в том же тоне. - Мы случайно встретились в опере.
- В опере!
- Я вообще-то люблю оперу.
"Возможно, но Доминик - нет, - удивился Блэз.. - Опера нагоняет на нее скуку".
- Что вы слушали?
- "Сомнамбулу". Пела Джоан Сазерленд.
Что для Доминик тоже неважно. Что-то другое - или кто-то другой привлекло ее туда. Тут в памяти Блэза всплыло имя: Николас Чивли. Доминик упоминала его, а Кейт, когда Блэз заходил за картиной, разговаривала по телефону с человеком по имени Николас. Он решил рискнуть:
- Вы были с Николасом?
Она кивнула.
- Да, с Николасом.
Блэз сделал еще шажок:
- С Николасом Чивли?
Кейт бросила на Блэза взгляд и снова отвела глаза.
Его подозрения подтверждались.
- Да.
Блэз заставил себя улыбнуться.
- Разве дурно сочетать дело и удовольствие?
Он почувствовал, что ей стало легче.
- Нет, конечно.
Итак, он восстанавливал картину. Николас Чивли обладал властью решать, кому достанется аукцион Кортланд Парка. Лондонский филиал "Деспардс" был одним из претендентов. Николас Чивли, по словам Доминик, принадлежит к людям, которые ожидают платы за оказанное предпочтение. Кейт Деспард не из тех женщин, которые могут расплатиться определенным образом - у нее нет такого опыта. А у Доминик есть... Да, все совпадает. Он вздрогнул. Его жена беззастенчиво дарила своей благосклонностью тех, в ком нуждалась. Блэз ощутил боль. Но к ней примешивалось и удивление - на этот раз Доминик не получила того, чего добивалась.
Он взглянул на Кейт с уважением и сочувствием.
Может быть, ты и выиграла Кортланд Парк, мысленно сказал он ей, но зато ты лишилась возможности участвовать в честной борьбе. Доминик не любит проигрывать.
Блэз ощутил вдруг навалившуюся усталость. Проклятые часовые пояса! Никаких открытий он не сделал, он знал, что представляет собой его жена, когда позволял себе думать об этом. Но в большинстве случаев он просто считал это ценой, которую должен платить. А теперь ему впервые пришло в голову, не слишком ли она высока.
Когда Блэз задумывался над тем, что представляет собой его жена, он всегда приходил к выводу, что она обладает какой-то мистической силой, неотразимым обаянием. Его до сих пор неодолимо влекло к Доминик. Он знал о существовании в ее жизни других мужчин, знал, что она, не выбирая средств, идет к поставленной цели.
Он знал, что она иногда лжет, что не остановится перед обманом. Но он предпочитал закрывать глаза на все и видел в ней прекрасное, чувственное, сексуальное существо, пленившее его. Когда Блэз пытался осмыслить свои отношения с Доминик, у него ничего не получалось. Он понимал только, что чем дальше, тем больше хотел ее.
Что-то наподобие вольтовой дуги синим пламенем вспыхнуло между ними в самую первую встречу, и он до сих пор чувствовал этот жар. Иногда ему казалось, что его чувство к Доминик - разновидность порока. Другие пьют или накачиваются наркотиками, Блэзу же была необходима доза Доминик дю Вивье. Сама мысль о том, что он может лишиться этого, была так ужасна, что он предпочитал не видеть, не слышать и не замечать опасности. Он пробовал пересиливать себя, но напрасно - вся его жизнь тогда сводилась к желанию, причинявшему настоящую боль. Он знал, что бабка не может понять его привязанности. Что он мог сказать ей, если не в состоянии был ничего объяснить себе?
Кейт рассматривала его отражение в оконном стекле.
Его лицо было непроницаемым, далеким. Блэз, казалось, замкнулся в себе. Кейт хотелось извиниться перед ним, объяснить, как ей неловко, что она несправедливо судила о нем, что у Доминик, очевидно, оказались и другие информаторы о том, что делается в "Деспардс" в Лондоне.
Но как можно извиниться в том, о чем он даже не подозревает?
"Ах, - печально вздохнула она, - почему у меня все так по-дурацки складывается с этим человеком?"
Наверное, она сказала что-то не то. Кейт перебрала в памяти весь их разговор. Нет, ничего. Но он умеет понимать и недоговоренное. "Ну что ж, подумала она, - если он выяснит, что сделала его жена, моей вины в этом не будет". Но в то же время она знала, что в ее общении с Блэзом всегда будет помехой боязнь сказать то, что он сможет расценить как обвинение в адрес жены. "Зачем тебе надо было жениться на Доминик? - молча негодовала Кейт. Разве не ясно, что она собой представляет?"