"Да, любовь - удивительная, прекрасная, жуткая штука, если заставляет такого человека идти на смерть," - думал юноша.
Что он, Радхаур, знает о любви?! Ничего!
Он посмотрел на спящую Марьян и его неожиданно охватил странный, сладкий порыв нежности к той, кого он из уродины силой мгновенной, минутной любви превратил в ослепительную красавицу.
Что же творит любовь пожирающая, страстная, всеобъемлющая?! И как возвысится до нее?!
Глава восемнадцатая. АННАУРА
"Любовь, любовь - гласит преданье
Союз души с душой родной
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И... поединок роковой..."
Ф.И.Тютчев
Ужин принесли в графскую спальню. Для них двоих.
Аннаура с удивлением озиралась, войдя в просторную комнату горело множество свечей, столь много, сколько она и не видела никогда сразу, больше сотни. Свечи были везде: на стенах, на подоконнике, две высокие и очень толстые, стояли в бронзовых подсвечниках у изголовья постели. И еще ее поразили два обнаженных меча, лежавших на придвинутых по обе стороны к кровати сундуках.
- А это зачем? - удивленно спросила Аннаура.
Она волновалась, словно девушка в первую брачную ночь.
- Это старинный обычай моей родины, - пояснил Хамрай. Ритуал. Я чту древние законы.
Это объяснение вполне удовлетворило ее. Аннаура в сладком ожидании села в кресло перед изящным круглым столом, заставленным закусками.
Они не торопились.
Хамрай не стал говорить ей о истинном предназначении мечей сама скоро узнает. Он не желал, чтобы вместе с ним погибла она, вызвавшая столь бурную и гибельную любовь. Он долго терзался - может открыться ей? Но не мог предсказать ее реакцию. Аннаура наверняка подумала бы, что он лжет, чтобы избежать ее.
Магия бессильна пред любовью!
Шесть его личных телохранителей стояли у дверей с обнаженными клинками, получив строжайший наказ: врываться в спальню едва услышат женский крик и спасать Аннауру.
Хамрай посмотрел на сияющую предвкушением блаженства женщину в парадном белом платье и со столь гармонирующим с ее глазами изумрудным ожерельем на тонкой пленительной белой шее, улыбнулся ей и послал в нее магический заряд: кричать, хватать меч и рубить изо всех сил, спасая жизнь, лишь только почувствует что-то неладное.
Она ничего не заметила, она не предчувствовала опасности, она ждала восхитительной незабываемой ночи любви с необыкновенным удивительным мужчиной.
Они не торопились.
Пили вино, вспоминали турнир и события в королевском дворце в Камелоте.
Хамрая приводил в трепет сам голос ее, пьянил аромат волос, слепила белизна шеи и открытых плеч. Хотелось погрузиться в ее пышные волосы и умереть от счастья.
Что ж, осталось недолго. В смысле - умереть.
Хамрай не жалел ни о чем, в этой жизни у него оставалось только одно - Аннаура, его первая и последняя ЛЮБОВЬ, и он желал только перед смертью урвать счастья как можно больше.
Они не торопились.
Пили сладкое вино и смотрели друг другу в глаза, говорящие больше любых слов.
Она оказалась сидящей у него на коленях. Он обнимал ее, непроизвольно охватив ладонью обжигающую сквозь ткань женскую грудь и замирал от неизведанных дотоле ощущений.
Поистине незнакомых Хамраю ощущений - те немногие женщины и Моонлав в том числе... С ними все было не так, проще, прозаичней... И очень, очень давно.
Они не торопились.
Он медленно освобождал ее из плена платья, стоя перед ней на коленях, словно пред богиней красоты, она смущенно улыбалась и гладила его черные жесткие непокорные волосы.
Было светло. Непереносимо светло, но Хамрай хотел видеть то, ради чего покинет мир.
Он видел и восхищался - она стоит того, чтобы ради нее прожить жизнь и умереть.
Он так нежно касался ее, так горячо целовал ее ноги, бедра, живот, он так восхищался ею, столько мужской силы чувствовалось в его движениях, что Аннаура почувствовала как она теряет ощущение реальности.
И для нее начинающееся действо было необыкновенном - она, считавшая, что познала искусство любви досконально, вдруг поняла, что этот удивительный рыцарь открывает ей любовь словно заново, словно не было никогда у нее близости с мужчинами. И действительно так оно и есть - все предыдущие были красивы, сильны и хороши, но они не такие... Она почувствовала, что эта ночь станет для нее Откровением. Откровением любви.
Она целиком отдалась пьянящей волне чувств, успев прошептать лишь:
- Как долго я ждала!
Все невысказанные, даже неосмысленные, никогда не облекаемые в слова, мечтания и ожидания воплотились в этой фразе.
Он не закрыл глаза - он смотрел, смотрел жадно на ее дрожащие ресницы и разметавшие по подушке волосы, он наклонил голову и целовал, целовал, целовал ее подбородок, шею, груди, обладая ею и обладая всем миром сразу.
Он хотел как можно больше взять в свой последний час и потому глаз не закрывал - смотрел.
Если бы кто-либо из врагов увидел бы его сейчас, то не узнал бы могущественного, целеустремленного тайлорса. Никто не знал, что Хамрай может быть таким. Хамрай сам не знал.
Он обладал самой красивой женщиной во Вселенной, мечтая об одном - чтоб она была не менее счастлива, чем он сам. Он желал отдать ей лучшее, что есть у него - свои знания, свою мужественность, свою силу. Желал и это желание заставляло двигаться его через вселенную страсти к звездам истомленного упоения.
x x x
Звезды вспыхнули в его глазах - он отдал ей всего себя, всего!
И она закричала от целиком накрывшего ее наслаждения!
И крик ее вогнал в усталые члены Хамрая новую страсть, ему захотелось вновь покрывать ее тело жаркими поцелуями, утоляя ласками вековой голод пальцев. Он упал на постель рядом и целовал, целовал ее вздымающие в волнении груди.
x x x
С шумом распахнулась дверь и кто-то вбежал в мир их любви, сломав непередаваемое ощущение целостности двоих во всей Вселенной.
Хамрай резко повернул голову - его охранники с мечами недоуменно смотрели на господина.
- Вон! - зарычал маг.
Его взгляд, словно ураган вымел растерявшихся телохранителей из комнаты.
И только тогда Хамрай понял, где он и что с ним.
Внутри все дрожало и в голове звенело, но никаких признаков перерождения он не ощущал. Он с удивлением посмотрел на закрывшую глаза, тяжело дышащую Аннауру (которая, похоже, даже не заметила появления стражников) и оглядел комнату.