Эммануэль внешне похож на свою мать — худощавое телосложение, темные волосы, темные глаза, землистый цвет лица. Хотя он высокий и довольно симпатичный, женщины его не любят. Рокси он никогда не нравился — вероятно, он отпускал слишком много шуток в ее сторону.
«Он просто слишком много болтает», — говорил я ей.
Прямо сейчас он говорит со скоростью мили в минуту:
— Копы повсюду ищут тебя. Они ворвались в казино на улице Блек и разбили кучу игровых автоматов.
Я стискиваю зубы, взбешенный расходами на починку этих машин.
Шеф Парсонс стал чертовски смелым, если приказывает своим офицерам атаковать мое казино.
С другой стороны, он уже был чертовски смелым, когда помогал Валенсии подставить меня.
Признание Клэр в том, что ее отец лично дружит с Парсонсом, меня не удивило — сфабрикованные доказательства были слишком вескими. Это заговор, который идет до самого верха, как говорится.
Но с какой целью?
До моего союза с ирландцами я бы сказал, что Коннор Магуайр был моим врагом номер один. Он тот, кто больше всего выиграл бы, если бы меня бросили в тюрьму на всю оставшуюся жизнь.
Но думаю, он был доволен нашим соглашением. И ни за что на свете не допустил бы, чтобы его любимая дочь была убита в качестве сопутствующего ущерба.
Мне не нужны яростные попытки убийства от ирландцев, чтобы понять: они действительно чертовски взбешены тем, что Рокси мертва.
Кстати, об этом…
— Ирландцы тоже ищут тебя, — говорит Эммануэль. — Они рассказывают всем, что хотят вырезать твое сердце и скормить его Чопперу.
Чоппер — питбуль Рокси.
— Ни за что эта паршивая дворняга меня даже не оближет, — рычу я. — Я ненавидел эту гребаную собаку.
— Тебе не понравилось делить с ним постель? — Эммануэль хихикает.
— У него дыхание хуже, чем у тебя, — говорю я Эммануэлю. — Плюс, чертовски странно, что он даже не залаял в ту ночь, когда убили Рокси. Ни хрена не сделал, чтобы спасти ее. Плохая сторожевая собака вообще никуда не годится.
— Да, это странно, — говорит Эммануэль, без особого энтузиазма обсуждая эту тему.
Все мои люди поддерживают меня. Но иногда я думаю, что один или двое из них, возможно, на самом деле не верят, что я невиновен. Например, прямо сейчас, что-то в тоне Эммануэля заставляет меня думать, что он считает, будто Чоппер не атаковал, потому что знал нападавшего…
— Назначь встречу с Магуайром, — говорю я. — Нам нужно покончить с этим дерьмом. Я не убивал Рокси, и хочу выяснить, кто сделал это также сильно, как и он.
Эммануэль приподнимает одну темную бровь.
— Не знаю, согласится ли он на это, — говорит он. — А если да… то лишь для того, чтобы достать тебя.
— Все равно сделай это, — приказываю я.
Дальше я планировал проведать своего отца, но меня не покидает ноющее ощущение, что я больше не должен оставлять Клэр одну. Я возвращаюсь в «Империю» и практически бегом поднимаюсь по лестнице в номер.
— Она все еще там? — говорю я Юрию.
— Конечно, — говорит Юрий, сцепляя свои покрытые татуировками руки перед собой и нервно поглядывая на дверную ручку.
Я врываюсь в комнату, пугая Клэр, которая стоит у окна и смотрит вниз на скучный вид парковки.
— Думаешь выпрыгнуть? — говорю я.
— Или вышвырнуть кое-кого, — отвечает Клэр, хмурясь и скрещивая руки на груди.
Ха. Она немного воспряла духом за тот час, что меня не было.
— Ты не сможешь пошевелить ни одним моим пальцем, если я не захочу, — говорю я.
— Думаешь, что можешь делать со мной все, что хочешь, только потому, что ты выглядишь, как горилла, — рычит Клэр.
— О, я не думаю. Я уверен в этом.
Клэр так зла, что все ее тело одеревенело.
— Какие сейчас у тебя планы на меня? — требует она.
— Ты идешь со мной.
— Куда?
— В дом моего отца.
Это, кажется, удивляет ее. Ее плечи непроизвольно опускаются, а рот открывается в комичной маленькой форме буквы «о».
— У меня нет чистой одежды, — заикается она.
— Вот.
Я бросаю сверток с одеждой прямо ей на грудь. Она легко ловит одной рукой.
Разворачивая выцветшую футболку и джинсы, она слегка хмурится.
— Они принадлежали…
— Нет, — говорю я резко. — Это одежда сестры Юрия.
Ревнует? Неужели ей не нравится идея носить одежду женщины, которая имела для меня значение?
— Ох, — говорит Клэр с облегчением и слегка смущенно.
Я бы никогда не одел Клэр в одежду Рокси. Я уже чувствую, что Рокси — это злой призрак, который следует за мной, куда бы я ни пошел.