— Хочешь сказать, что Парсонс не против меня подстрелить? — спрашивает она.
Я вижу шок на ее лице.
Она лично знакома с начальником полиции. Он присутствовал на вечеринке по случаю ее дня рождения. Вероятно, он шутил и смеялся вместе с ней. Может, даже называл ее одним из милых дурацких прозвищ.
А неделю спустя ему плевать, если ее вместе со мной и Юрием.
Он не потеряет ни минуты сна, пока доказательства всего этого фиаско умрут вместе с нами.
— Никогда не бывает приятно узнавать, кто твои настоящие друзья, — говорю я ей.
Это случалось со мной слишком много раз.
С другой стороны, я знаю, кому могу доверить свою жизнь. Это короткий список, но он чрезвычайно ценен для меня. Юрий, например. Как я сказал Клэр, я бы отдал свои легкие в буквальном смысле в его руки на хранение и ни минуты не волновался.
Неосознанно маленькая рука Клэр прокрадывается в мою.
Она хочет чувствовать себя защищенной, пока человек, который должен сохранять жизни граждан, пытается снести ее голову с плеч.
Я крепко сжимаю ее руку, молча давая понять, что никогда не позволю этому случиться.
— Сейчас нужно поменять машину, — ворчит Юрий, выворачивая руль вправо, заезжая в переулок.
Мои братья Царь и Римо уже ждут. Как только наша машина проезжает, они вытаскивают мусорный контейнер в переулок. Полицейские машины резко тормозят, их двери распахиваются. Еще один залп пуль попадает в мусорку, но им это не поможет — контейнер застрял в переулке, как пробка в бутылке. Копы не смогут проехать, придется объезжать. Я слышу, как они ругаются, забираются обратно в свои машины, поспешно дают задний ход.
Я уже сажаю Клэр на заднюю часть спортивного байка.
— Подожди, подожди, подожди! — плачет Клэр. — Я никогда раньше не ездил на мотоцикле».
— Все будет в порядке, — коротко говорю я. — Я буду за рулем. Просто обними меня за талию, держись крепче и наклоняйся вместе со мной в поворотах.
Я хватаю ее за талию, поднимаю и усаживаю на сиденье, как плаксивого малыша. Затем беру единственный шлем и надеваю ей на голову, заглушая любые дальнейшие протесты.
Сажусь перед ней. Ее руки обвиваются вокруг моей талии, голова поворачивается так, чтобы она смогла прижаться всем телом к моей спине.
Хорошо. С такой хваткой она ни за что не упадет.
— Я отвлеку их, босс, — уверяет Юрий, оставаясь за рулем «Бенца».
— Будь осторожен, — говорю я ему. — Парсонс не валяет дурака.
— Я заметил, — усмехается Юрий.
— Нам следовать за вами, босс? — говорит Царь. Он забирается на заднюю часть байка Римо.
— Нет, — говорю я, удивляя его. — Встретимся на следующей конспиративной квартире через час.
Мы с Клэр выезжаем из конца переулка первыми, резко сворачивая направо. Юрий направляется в противоположном направлении, где копы в любую секунду могут выскочить из-за угла, пытаясь догнать его.
Я чувствую, как кончики пальцев Клэр впиваются в твердые мышцы моего живота, она сжимает меня при каждом наклоне.
Мы с ревом несемся по темным городским улицам, уличные фонари сливаются в сплошной цветной поток.
С каждым поворотом, Клэр боится намного меньше, учась наклоняться вместе с байком, так что мы движемся как одно целое.
Я впечатлен тем, как быстро она все улавливает. Клэр может быть робкой и ее легко напугать, но глубоко внутри у нее есть выдержка. Если я глубоко царапаю ее, сталь просвечивает насквозь.
Медленно ее мертвая хватка ослабевает, и она садится немного выше, оглядываясь по сторонам, пока мы мчимся по городу.
В конце концов, она держится только одной рукой, поднимая стекло на шлеме, чтобы крикнуть мне: — Почему ты не позвал своих людей?»
— Им не понравится, куда мы направляемся, — ворчу я.
— Почему у меня такое чувство, что мне это тоже не понравится? — говорит Клэр.
В этом она права.
Я останавливаю байк перед пабом Магуайров, прямо в сердце Маленького Дублина.
«Магуайр» — это не грязный бар на углу. Это трехэтажное, свежевыкрашенное, сверкающее заведение, отделанное дорогим темным деревом, с туго натянутыми полосатыми навесами и фотографиями знаменитых ирландцев на каждой стене.
Обычно там полно народу, но окна темнеют через час после закрытия. Надпись золотыми буквами на стекле гласит: «Оригинальное заведение в Пустоши, с 1829 года».
Магуайры действительно управляют этим местом уже почти два столетия. С первого взгляда покажется, что старый Киан Магуайр, прадед Рокси, занимавший свою обычную кабинку у окна — более дряхлее, чем дубовый бар, который, как он хвастался, забрал с корпуса корабля, доставившего первых Магуайров в Нью-Йоркскую гавань.