Вижу три маленькие точки, которые означают, что она пишет свой ответ. Наконец я читаю:
Электронные письма. Их много.
Святое гребаное дерьмо. Клэр нашла улики, которые могут оправдать меня. Проблема в том, что я не просто хочу очистить свое имя. Я хочу начать все с чистого листа — уничтожив ее отца и всех остальных, кто сговорился против меня.
Она все еще печатает. Через мгновение появляется сообщение:
Они у меня на флешке. Я отдам их тебе, но ты должен пообещать, что не убьешь его.
Я обдумываю.
Не хочу причинять боль Клэр. Но Валенсия украл шесть месяцев моей жизни. Он организовал смерть Рокси или, по крайней мере, участвовал в этом. Магуайры удовлетворятся только его головой на блюде.
И самое главное, он убил моего сына. Это нельзя забыть или простить. Даже ради Клэр.
Я печатаю ответ:
Я не могу этого обещать.
Мгновение спустя:
Тогда ты ничего не получишь.
Мне хочется придушить ее, но я не могу сдержать улыбку. Моя маленькая птичка здорово подросла за время нашего знакомства. Бессознательно моя рука скользит в карман, чтобы нащупать прохладного стеклянного соловья.
Я печатаю:
Где ты? Я хочу лично поговорить.
Она отвечает:
Нужно ли меня похищать или накачивать наркотиками, чтобы встретиться с тобой?
Ох, она в дерзком настроении.
Мне жаль. Это было для твоей же безопасности.
Это самое близкое, что я когда-либо делал к тому, чтобы солгать Клэр. Правда в том, что я не мог вынести прощания с ней. Я не хотел, чтобы она видела мое лицо, когда я оставлял ее на той кровати в квартире, которая прекрасно пахла.
Может быть, Клэр знает это, потому что она меняет тему.
После более продолжительной паузы, она отвечает:
Я не могу сегодня вечером. Папа выставляет меня напоказ на каком-то дурацком празднике.
Я почти слышу раздражение в ее голосе и прекрасно представляю очаровательную гримасу, которая появляется на ее лице, когда она раздражена.
Я наблюдал за цирком СМИ с тех пор, как Клэр вернулась домой. Ее родители давали тщательно подобранные реплики об «отсутствии надлежащей безопасности в тюремной системе», «необходимости приватизации» и «глубоких корнях организованной преступности, которые окружной прокурор вырвет из этого города». Я слышал, как они говорили всё что угодно, кроме того, как они счастливы, что их дочь вернулась.
Они не ценят Клэр. Они не заслуживают ее.
Я полагаю, она говорит о полицейском празднике. Это ежегодное мероприятие — шанс для копов потратить оставшийся бюджет на креветочные шашлыки и шампанское.
— Кому ты пишешь? — требует Эммануэль.
Вместо ответа я спрашиваю:
— У тебя есть смокинг?
— Да, — говорит он. — А что?
— Потому что сегодня вечером мы идем на вечеринку.
— На какую вечеринку? — он хмурится, уже с подозрением.
— Гала-вечер полицейских.
Эммануэль качает головой, глядя на меня, потрясенный до глубины души.
— Ты что, сошел с ума? Каждый коп в городе ищет тебя.
— Знаю. Это не будет проблемой.
— Как ты это себе представляешь?
Я ухмыляюсь.
— Это бал-маскарад.
***
Гала-вечер не только для копов — здесь собрались все самые богатые и влиятельные граждане Пустоши, женщины, одетые в платья с причудливыми оборками, как свадебные торты, мужчины в темных смокингах. Каждое лицо скрыто маской, и каждый человек, проходящий через двери, несет тяжелое позолоченное приглашение.
Я раздобыл приглашения для нас с Эммануэлем ценой больших затрат и немалых неудобств.
Цена того стоит, когда мы проходим внутрь с уважительным «Приятного вечера, джентльмены» от охранников у двери.
Эммануэль одет в бледно-белую маску с дьявольской ухмылкой, которая покрывает все его лицо. Моя черная и закрывает только верхнюю половину, оставляя рот открытым.
Это не будет иметь значения — все уже на пути к тому, чтобы напиться, и гораздо больше заинтересованы в том, чтобы поболтать, чем пытаться угадать личность еще двух мужчин в темных костюмах в толпе из двухсот человек.
Я тщательно ищу того единственного человека, которого хочу видеть.
В маске или нет, я узнаю Клэр.
Конечно же, мне требуется всего минута, чтобы различить ее безошибочно узнаваемую фигуру, скользящую по танцполу.
Она одета в легкое серебристое платье, которое, кажется, парит вокруг нее, мягко поблескивая под десятками люстр, расставленных по всему залу. Ее волосы собраны в элегантную прическу, темные волны закреплены двумя гребнями, украшенными драгоценными камнями. Ее серебряная маска похожа на распростертые крылья лебедя.