— Это не фокус.
— Хочешь сказать, ты тот самый избранный, которого всё человечество ждёт долгие годы? — недоверчиво поинтересовался он. — Судьбоносный Мессия, что изменит мир?
— Лера и тебе промыла мозги? — усмешкой ответил я.
— Они обе были весьма убедительны.
Хоть его голос и сквозил иронией, Михайлов вряд ли позволит мне уйти от ответа. Такие люди привыкли понимать, что происходит. Неизвестность пугает их и лишает равновесия.
— У меня есть некоторые способности, но не более. В эпоху, когда любую аномалию могут счесть знамением избранного, несложно вбить в голову фанатика веру.
— Значит всё же фокусы. Но зачем? Если ты надумал заарканить Анюту…
— Мне нужна её помощь! Я только учусь контролировать дар, и без опытного проводника ничего не добьюсь.
— У Ароновых недостаточно своих тренеров?
— На всё есть причина, — грубо оборвал я. — Ты ведь поедешь вместе с ней. Чего тебе жаловаться?
Он не стал отвечать. Я думал про ревность, всё-таки Анна Игоревна весьма невоздержанная особа, и намёки её недвусмысленны, но отнимать барышню у подчинённого не планировал. Строгие училки — это фетиш Фёдора, а не мой.
Мы поднялись на последний этаж, всё-таки на лифте. Фобии — фобиями, но физических сил у меня осталось совсем немного. Роскошный холл больше не пустовал, охрана из имперской гвардии контролировала каждый сантиметр, подозрительным взглядом провожая нас.
Кабинет покойного магистра уже претерпел некоторые изменения. Пропал раздражающий запах благовоний, а вещи с опустевшего стола ломились из коробок, сложенных в углу.
Место Грибоедова занял другой магистр. Самсонов сидел рядом, составляя вместе с ним какой-то график. Заметив меня, оба заулыбались. Лист исчез в ящике письменного стола.
— Фёдор! Как себя чувствуете? — заботливо поинтересовался Самсонов.
— Всё ещё погано.
Устало рухнув в кресло, я оглянулся на Михайлова, но тот уже закрывал за собой дверь. Судя по всему, подобные переговоры вне его компетенции.
— Прежде всего, позвольте представить Вам нового магистра. Виктор Степанович уже заждался повышения.
Услышав своё имя, магистр учтиво поклонился. Он намного моложе Грибоедова. Лет тридцать, не более. Добрые глаза, мягкая улыбка. Само радушие.
— Можете звать меня господин Щукин, или просто магистр.
— Вас не смущает то, что поспособствовало карьерному росту, магистр?
Щукин тут же посерьёзнел.
— Мы все глубоко опечалены произошедшим инцидентом, но, если позволите откровенность, — он наклонился ко мне, будто собирался доверить тайну. — Господин Грибоедов и раньше превышал свои полномочия. Фанатичная вера делу Фатума оправдывает его в глазах Магистерия, но… В наши времена, требуется чуткость и гибкость. Люди, Вашего уровня, — он уважительно склонил голову, — не должны подвергаться гонениям и чувствовать себя лабораторными крысами.
— Полностью согласен. Однако, именно так я себя и чувствую, так что как только мы закончим беседу, я уеду отсюда.
Я ожидал уговоров, обещаний и прочей мишуры, но магистр вернул радушную улыбку на лицо и согласно кивнул.
— Вам никто не станет препятствовать. Когда Вы хотите вернуться, чтобы закончить обучение?
— Тише, Витя, не пугай юношу, — хохотнул Самсонов. — Он имел ввиду, что формально, Вы должны империи ещё две недели, и как бы мы не хотели, нарушить закон, просто отпустив Вас, мы не можем.
— Зато, в Вашей власти перевести меня в дозор возле Вихря. На две недели, чтобы исполнить долг перед империей.
Переглянувшись, они замолчали. Магистр порывался что-то сказать, но передумал. Позволил Инспектору вести партию. Самсонов не спешил. Сняв очки, он протирал их бархатной тряпочкой, глядя в одну точку.
— Это возможно, — наконец решился он. — В вопросе Вашего спокойствия, Магистерий и императорская воля едины. Однако, я не могу не спросить. Вас совсем не беспокоит судьба Вашего брата?
— Это было давно, — отмахнулся я. — Сомневаюсь, что нужные люди оставили хоть клочок земли не исследованным. Там мне ничего не угрожает.
В этом я, конечно, сильно сомневался, но после увиденного, после этого мысленного диалога с чистой энергией, я захотел как можно быстрее добраться до Вихря. Чем бы эта сущность не была, она не справляется сама. Дьявольски непростая задачка, но если это хотя бы возможно… Бессмертие! Я больше не хочу умирать, одного раза хватит.
— Позвольте поинтересоваться, — взял слово новоиспечённый магистр. — Вы планируете пройти последнее испытание? Мы ведь, формально, лишь подготавливали Вас к нему.
— Да. Мне нужно время, чтобы прийти в себя. Сами понимаете… — я устало пожал плечами. — Но я с удовольствием докажу Магистерию, что я самый обыкновенный парень. Скажем, через дней десять-пятнадцать?
— Это возможно, — сдержанно кивнул магистр. Он уже открыл рот для следующего вопроса, но я его опередил.
— И разумеется, я не стану публично обвинять Магистерий. Виновник инцидента наказан. Ни к чему выносить сор из избы.
Подавшись назад, магистр подозрительно прищурился.
— Вы весьма щедры, господин Аронов. За этим последует какая-то просьба?
— Простая мелочь. Я хотел бы увидеть великого магистра Даут Маррана. Одна из ваших послушниц привила мне глубокое уважение к этому человеку, и я хотел бы лично его засвидетельствовать.
— Это тоже возможно. Что-нибудь ещё?
Подумав о Лере, я решил доверить решение её вопроса Михайлову. Ни к чему включать в торг то, что я и сам могу взять. Однако, я не мог избавиться от беспокойства. Пускай они не догадываются, что служба возле Вихря для меня не наказание, а необходимость, переговоры проходят слишком гладко. Они пошли на все мои условия!
— Нет. Мы закончили?
— Осталось обсудить один момент, — снова взял слово Самсонов.
Достав планшет, он отстучал пальцем сообщение и указал взглядом на дверь.
— Исследуя последствия Вашего боя с Наделёнными, мы обнаружили любопытный феномен, интересующих как Магистерий, так и его Императорское Величество.
Дверь распахнулась, двое детин в форме Магистерия внесли бесчувственное тело на носилках. Короткая стрижка, затуманенный взгляд в потолок. Это один из Наделённых. Неужели…?
— Одному удалось уцелеть, но этот человек, — взмахом руки, Инспектор указал на него, — больше не Наделённый. Вы выкачали из него Эфир, до последней капли, и нам очень интересно, как это у Вас вышло.
Глава 22
Носилки осторожно опустили на пол, Наделённый даже не шелохнулся. Грудь мерно вздымалась, глаза закрыты и на лице застыла расслабленная безмятежность. Ярко-рыжая дымка из глаз пропала, он выглядел как обычный человек, разве что частично расстёгнутые ремни Казер-брони ещё болтались на теле.
— Вы понимаете, о чём просите? — не скрывая угрозы спросил я. — ЭТО вы отложили на конец, как какую-то сущую мелочь?
— Разве это не так? — хмыкнул магистр. Откинувшись на спинку кресла, он задумчиво почёсывал подбородок, изучая меня взглядом. — У нас есть свидетельства проявления Вашего дара, господин Аронов. Мы лишь хотим установить причинно-следственную связь, то, что послужило исходу эфира из этого человека.
— С каких пор секреты Родового дара стали мелочью? У вас непомерные аппетиты, господа.
Инспектор поправил очки, коротко усмехнулся, но тут же виновато стёр улыбку.
— До сих пор считалось, что обращение человека в Наделённого имеет необратимые последствия. Даже осуждённые до самой смерти мучаются эфирным голодом, сохраняя в себе его частицы, но перед нами свидетельство обратного. Вы же знакомы с процедурой?
— Не то, чтобы…
— Позвольте я коротко опишу. Кандидатов в Наделённые подвергают длительному кормлению обработанным Эфиром, прежде чем приступить к обращению. Это длительная процедура, и она наносит внутренние повреждения человеку, но необходима, чтобы организм не отторгал эфир. Понимаете?