- Очень мрачный у вас дом, даже цветов на территории нет, - говорю, следуя за ней по темно-серой дорожке к воротам.
- Стильный. Ничего лишнего, - достает из сумочки пульт, открывает ворота. Там нас ждет черная спортивная машина. – Садись…
- Иногда именно мелкие детали создают уют, - бормочу, усаживаюсь на переднее сиденье. Салон тоже черный с серебристой окантовкой.
- Судишь по своей халупе? – она сама садится за руль. Никакого водителя. И очень резво трогается с места.
- Там было гораздо лучше, чем тут, счастье не измеряется роскошью. Оно рождается в душе, живет в маленьких вещах, умении находить прекрасное в самом обыденном, - не знаю, зачем я ей это говорю.
Скорее больше для себя, чтобы хоть так сбросить холод волчьего склепа. Возродить надежду. В голове мелькает безумная мысль, а вдруг Итан сможет уже сегодня меня освободить. Ведь если мы едем в город, просторов для такого маневра гораздо больше, чем в неприступном мрачном доме. Я так его жду! Надеюсь, что очень скоро мои мучения закончатся.
- О, - громко смеется, вжимая педаль газа, - Я и смотрю, что ты столько всего прекрасного в свою жизнь привлекла.
- Не все было безоблачно, но однозначно, было лучше до появления вашей семейки в моей жизни! – выпаливаю со злостью.
- Красавчик Итан, герой, возникший из ниоткуда, и возжелавший превратить твою жизнь в сказку, - заливается злым смехом, а во тьме глаз вспыхивает желтый волчий свет.
- Вы не любите их стаю – это я поняла. Только не надо примешивать к вашим конфликтам меня. И издеваться над своей жизнью я не позволю! Вы не лучше меня, только потому, что у вас есть деньги и власть. И превосходство ваше, нууу… очень сомнительное, - меня снова несет, и мне гораздо тяжелее затормозить, чем нашему автомобилю. – Живете с братом в доме, напоминающем склеп. Красивая, ухоженная и одинокая. Где ваше счастье, Кэрол?
Вижу, как вжимаются ее пальцы с длинными красными ногтями в руль, как ходят желваки на безупречном лице.
- Вот сейчас у меня желание развернуть машину и выкинуть тебя у дома плешивых. И с какой радостью я посмотрю, как твои прекрасные глазки раскроются, как слепая наивная самка прозреет, - говорит, подавляя ярость, но не скрывая злорадства. – Хотя… твое желание скоро сбудется.
- Я увижу Итана? – хмурю брови.
- Старшего блохастого так точно. Они струсили прийти в дом. Решили действовать через старейшин. Что ожидаемо. Трусость отличительная черта стаи плешивых, - рычит.
- За что вы так ненавидите Вилсонов? – не могу сдержать довольной улыбки.
Итан с отцом действительно пытаются меня вызволить. Не знаю, кто такие старейшины, но одно ясно, метка моего жениха первая, я принадлежу ему. Ди Торрес останется с носом. Даже сама того не ведая Кэрол определенно подняла мне настроение.
- Ты задаешь слишком много вопросов, - окидывает меня черным пугающим взглядом.
- Еще бы мне их не задавать! После того что учинил ваш сумасшедший братец. Купил меня, приволок в тюрьму, околдовал, обманом поставил метку, а в завершение, еще заявляет, что я должна ему родить ребенка! Бред! И да, я хочу хоть немного разобраться в происходящем, понять степень безумства и защищаться!
- А ты родишь, - останавливается на парковке перед огромным торговым центром. От этой ее холодной уверенности вздрагиваю. Есть в этих словах нечто зловеще, пророческое.
Торговый центр поражает меня. Никогда не была в подобном месте. Глаза разбегаются от великолепия. Я словно попала в другой, красочный мир, и как любая девушка я люблю красивые вещи. Правда, у нас никогда не было денег. Потому я себе запретила даже мечтать об обновках.
Но тут я растерялась. Слишком все шикарно, изысканно. И только я в своих поношенных штанах, застиранной вылинявшей кофточке, смотрюсь как грязное пятно. Но пусть лучше так! Им не купить моего расположения за красивые тряпки! Тут же возвращается злость, от осознания, что семейка просто нашла себе куклу. Буду потешаться, наряжая меня.
Кэрол заводит меня в один из магазинов. Усаживается на розовый диванчик, закидывает ногу на ногу.
- Подберите ей гардероб, - бросает подбежавшим двум продавцам-консультантам.
- Конечно, - заискивающе улыбаются.
И тут начинается дурдом, меня закидывают вещами. Ничего не спрашивают. Просто несут и несут кипы дорогущих вещей в примерочную. Взглянув на ценники мои глаза, вылезают из орбит. Мы бы с семьей и за год не заработали сумму, на которую тут можно купить юбку. О платьях, так вообще молчу. Не надо мне от этой семейки ничего! Решительно отбрасываю вещи в сторону, намереваюсь выйти из примерочной.
- Мне это не надо… - замираю в оцепенении. Выход преграждает Ди Торрес. Мой мучитель явился собственной персоной.
- Надо, - загораживает собой проход. С ног до головы окатывает меня арктическим льдом.
- Я не клоун, чтобы наряжаться на потеху тебе и твоей сестрице! Выпусти меня отсюда! И вообще, тебе нельзя тут находиться, это женская примерочная! – говорю все подряд, только бы избавиться от колдовского пронизывающего взгляда. – Найди девушку, которой это все понравится!
Делает шаг. Еще шаг. Отступаю. Вжимаюсь в зеркало. Тут слишком мало пространства для нас двоих. Ставит руки с двух сторон от моей головы. Наклоняется.
- Мне нужна ты, - выдыхает мне в губы.
Судорожно вдыхаю звук его голоса, ощущаю, как слова проходят по горлу, дальше и дальше, вонзаются в сердце.
- Ненавижу тебя, - выдыхаю ему также в рот, вкладываю всю свою злость, все накопившиеся эмоции.
- Я покажу тебя твою ненависть, - усмехается.
- Не…надо… мне ничего показывать, - еще больше вжимаюсь в зеркало. Сбежать невозможно, терпеть его близость невыносимо.
Резко берет меня за руку, прокручивает вокруг своей оси и прижимает к себе спиной. Все происходит настолько быстро, что и пискнуть не успеваю.
Смотрю на наше отражение, мое испуганное лицо, и его холодное, надменное, дьявольский блеск сапфировых глаз в зеркале создает жуткий мистический ореол вокруг нас. Ди Торрес держит меня за талию, не сильно, негрубо, но выбраться нереально. Ощущаю пульсирующую энергию его тела даже сквозь одежду между нами. Там бушует ледяной океан, неукротимая, разрушительная сила, она пугает и манит прикоснуться, исследовать. Нечто зловещее и притягательное, то, что парализует волю и пробуждает греховные желания.
Он разрывает на мне одежду. Одной рукой. В клочья. Легко и непринужденно. А я даже пискнуть не могу, в оцепенении уставилась на наше отражение. Оставляет на мне только белье. И мне отчего-то становится безумно стыдно, не от своей практически наготы, а от застиранных трусиков в белый горошек и бюстгальтера с потрепанными кружевами.
Волк кладет руки мне на плечи, проводит ими верх и вниз. Касается пальцем моего горла, очень ловко, грациозно. У него прохладные руки, а меня кидает в жар. И нет, не снаружи, внутри, словно он зажег пожар, который разгорается с каждым дьявольским прикосновением.
Он не держит меня. Не применяет силы, а я жадно ловлю его движения. Забываю дышать, впитываю в себя зловещую магию, и не в состоянии прекратить этот контакт.
- Ты судишь обо всем, плавая на поверхности, собираешь эмоции, которые легче всего найти, - спускается пальцами ниже, как художник рисует на моем теле, - Они доступны, возможно, даже логичны, - очерчивает мою грудь, спускается к животу, выводит странные узоры, - Для тебя. Но стоит задержать дыхание, закрыть глаза, и нырнуть вглубь себя, - кладет ладонь мне под грудь в область сердца, - Совершить путешествие по миру такому знакомому и абсолютно неизведанному. И тогда наступит прозрение, и ты откроешь для себя неожиданное определение знакомых для тебя эмоций, которые вдруг обретут совсем иные очертания.
- У моей ненависти, четкие очертания. Каждая фибра моей души ненавидит тебя, Ди Торрес. Четче, ясней и понятней быть не может, - я хочу это сказать со злостью, а слова вырываются с придыханием.
Смотрю в сапфировую бездну – это врата ада, покрытого льдом. Греховные соблазны опутывают меня, зовут сделать шаг, утонуть в полуночном пылающем океане. И назад дороги не будет, врата закроются, и никогда не выпустят меня на волю.