Прорыдавшись, ненадолго впадаю в поверхностный сон. Не могу точно понять сколько он длился, потому что мое пробуждение совпадает с громким хлопком входной двери. В комнате вспыхивает яркий верхний свет, и первые несколько секунд, пока глаза привыкают к свету, я часто моргаю и могу различить только темный силуэт высокого, широкоплечего мужчины.
Воздух застревает в горле вместе со слюной. Я обхватываю шею рукой и разминаю ее. Постепенно начиная видеть гораздо больше деталей, неотрывно слежу глазами за приближающимся ко мне мужчиной.
Русский. Почему-то от этого факта становится легче, но по наличию темных густых волос на его голове и равномерной бороды, можно предположить, что капелька востока присутствует. Он перекачен и немного неповоротлив.
— Ай какая испуганная зверушка… — оскаливается бандит. Недобро прищуривая глаза, берет стул, ставит его посередине комнаты и садится, — Ползи ко мне ближе, зверушка. Я посмотреть на тебя хочу.
—
По позвоночнику прокатывается волна озноба. И вместо того, чтобы исполнить, что говорят, я сильнее выжимаюсь в стену.
— Ко мне, сука! — он приказывает сквозь стиснутые зубы, и я даже на расстоянии замечаю, как по его щекам начинают ходить желваки.
Не отводя глаз от мужчины, придерживаюсь за стену и хочу встать на ноги.
— На коленях ползи, я сказал, — шипит бандит. А я, словно подкошенная, падаю назад и выставляю вперёд ладони. Господи…
Дрожа всем телом, делаю первый шаг к нему. От страха у меня даже не получается равномерно дышать. Я просто заглатываю воздух мелкими порциями и боюсь, что мой путь до мужских ботинок скоро закончится. Бандит с маниакальным вниманием следит за моим унижением, мне кажется, что он испытывает настоящее удовольствие. И от этого понимания становится только страшнее.
Делаю последний шаг и замираю в нескольких сантиметрах от его коленей. Он делает рывок ко мне. Грубо обхватывает пальцами мою челюсть и заставляет посмотреть в глаза. В его — боль, бездна, ненависть. Меня сносит этой бурей нездоровых эмоций, и я неосознанно хочу прикрыть глаза.
— На меня, блять, смотри, — по моей щеке прилетает короткий удар,
Я всхлипываю и пытаюсь закусить изнутри кожу, чтобы не реветь, но рука мужчины сдавливает мои щёки.
— Раздевайся, — отдаёт тяжёлый короткий приказ и отшвыривает меня от себя, как котенка, — Покажешь за какие умелки тебя Буров в дом привёл.
Я с размаху плюхаюсь на попу и рефлекторно пытаюсь отползти назад. Но мужчина, разгадав манёвр, подаётся вперёд, больно ловит меня за волосы на затылке и встряхивает.
— Ты — сука тупая, будешь делать только то, что скажу я! И тогда, может быть, выйдешь отсюда живой!
Я чувствую, как ворот футболки начинает липнуть к моему горлу. Веду по нему рукой и понимаю, что он насквозь мокрый. Оказывается, я плачу и не замечаю этого.
Мужчина отпускает мои волосы. Я на секунду выдыхаю, но в следующе же мгновение шокировано замираю, слыша щелчок пистолетного затвора и холодный метал на своей голове.
— Начинай… — короткое.
Впадая в нервный анабиоз, подхватываю края футболки неслушающимися руками, и стягиваю вещь через голову.
— Дальше… — его хриплое.
Свол пистолета скользит по моему виску и шее до груди.
— Он вас убьет, — говорю поломанным истерикой голосом и обречённо качаю головой.
— Чего? — оружее врезается больнее и царапает кожу, — Повтори, что сказала! — он общается со мной на надрыве. Будто ненавидит и презирает.
— Если вы меня тронете, — максимально возможно добавляю звука словам, — Миша вас убьёт.
Мужчина в ответ хмыкает и начинает нездорово ржать.
— Запомни, тварь, — от злости его рука дергается мышечным сокращением, и я в ужасе начинаю умолять кого-то, кто выше нас, чтобы пальцы бандита не нажали на курок, — Никогда ни один мужик не будет рвать жопу за «подстилку». Даже красивую и охуительно ебучую.
Нервы не выдерживают — мои глаза захлопываются. Пытаюсь уговорить себя абстрагироваться. Ведь именно так рекомендуют делать жертвам насилия, если его не избежать. Но тянущая болевая схватка внизу живота напоминает мне, что сейчас я защищаю не себя. И я неожиданно чувствую, что вдох в лёгкие идёт свободно. Паника отступает.
Продолжая ощущать металл пистолета, слышу, звон пряжечного ремня.
— На меня смотри, — грубый толчок сопровождает приказ, и я спокойно поднимаю глаза, — Рот открывай!
Я вижу перед своим лицом мужской наполовину вздыбленный член. Большой. Ствол переплетен синими венами, а на коже крайней плоти видны небольшие красные шрамы от швов. Рефлекторно сглатываю слюну и пытаюсь отстраниться, чувствуя, как к горлу начинает подкатывать горечь.