Фигура девушки напомнила Марату силуэт гитары, взгляд прикипел к бурно вздымавшейся груд и очертил вниз восьмерку, погладил округлые изгибы бедер.
Девушка ему понравилась.
Денег у Марата было достаточно, он не видел проблемы в том, чтобы оплатить чужой счет. Приятным бонусом стало раздражение, мелькнувшие на дне маслянистого взгляда Давида.
Администратор клуба упустил возможность обзавестись еще одной эскортницей, но настаивать на своем и отказывать Буйному он не стал, соблюдая осторожность в общении с мужчиной, славящемся крутым нравом и ударом убийственной мощи.
Краткое знакомство. Необычное имя. Тепло тонкого девичьего стана под ладонью. Распахнутые глаза, с благодарностью заглянувшие в его глаза…
Все, одно к одному, наложилось друг на другу, вскружило голову и заставило кровь нестись по венам с утроенной скоростью, приливая вниз, к потяжелевшему паху. Едва ощутив на вкус губы, цвета спелой вишни, уже не смог остановиться.
Она ему отвечала. На глубокий поцелуй ответным жестом языка не лезла, но дрожь тела выдавала Таю с головой. Марат ощутил пульсацию всюду, даже через тонкие брючки понял, как она вся сжималась жадно, в предвкушении, становясь влажной и доступной.
Скромная с виду, но отзывчивая на ласку. После того, как девушка таяла, прижималась и постанывала в его рот, у Буйного сомнений не осталось, что девчонка не прочь поразвлечься. Гул желания был сильнее всех прочих мыслей. Он едва не раздел ее донага еще у стены клуба, но решил переместиться в более укромное место.
Беседа в машине завязалась сама собой. Марат привык разговаривать с девушками иначе, в горизонтальной плоскости, например. Но с Таей срабатывал не только мужской инстинкт, но и другие чувства пробуждались.
Было что-то в голосе девушки, пробудившее любопытство мужчины, который много чего повидал и был почти равнодушен ко всему, что не вызывало бурного всплеска адреналина в крови, как при боях на ринге.
Спорт Марат давно оставил из-за серьезной травмы, которая могла бы сделать его инвалидом. Он ушел вовремя, на пике карьеры, до сих пор почивал на лаврах и слышал восторженные шепотки за своей спиной. В прошлом вседозволенность и большой кураж, ударная доза адреналина были постоянными спутниками.
Сейчас это кануло в лету и жизнь начала казаться пресной. Адреналин боев и будоражащую, с металлическим привкусом крови цену побед не заменить ничем. Даже редкие, но жесткие криминальные стычки впрыскивали в вены слишком малую дозу впечатлений, слегка волнуя давно остывшую кровь.
Однако сейчас в крови Марата разносилось предвкушение и азарт, как перед финальным броском. Девочка его забавляла и возбуждала. Было интересно наблюдать за ее реакциями и слушать тонкий, приятный голос. Разговор плавно добрался до темы с подставой подруги.
— Аня оказалась подлой, — сокрушенно произнесла Тая. — Я не ожидала от нее такого.
— Хочешь, я эту шкуру выдерну? — предложил Буйный. — Достану, где бы она ни пряталась.
— Зачем?
Тая словно уменьшилась в размерах, съежившись на сиденье.
— Не знаю. Вдруг ей захочется перед тобой извиниться?
— Что ты имеешь ввиду?
Голос девчонки дрожал.
Он снова посмотрел в ее сторону. Авто заходило на крутой вираж, но Буйный не мог отказать себе в удовольствии еще раз посмотреть на лицо девушки. Красивое, правильное, привлекающее открытостью линию и чистотой в ясном взгляде. Давно Марату не попадались такие девочки, не замыленные и не затасканные чужими руками, без алчной искорки в глазах.
— Подружку твою найти не составит большого труда.
— И что ты с ней будешь делать?
Тая напряглась всем телом в ожидании его ответа.
— Как бы ты хотела ей отомстить за подставу?
Подстава в клубе, невольным свидетелем которой стал Буйный, была довольно частым явлением. Немало ушлых, меркантильных людишек кидали своих же друзей или знакомых на бабки, вынуждая оплатить счет за пировавшую компанию.
Некоторые особо сообразительные из этого даже целый бизнес сделали. Кидали несмышленых девчонок, чаще всего, приезжих провинциалок, крали документы и деньги, ставили перед выбором: либо отрабатывай, либо отправляйся за решетку. Процент «понаехавших» мигрантов, наивных дурочек, летящих на свет столичных огней и просто нелегалок был велик.