— Я тоже весьма серьезно настроен. В штанах все горит, взорвусь, если оттяну еще немного… — признался он.
— Я… о другом. О том, что у меня ни с кем не было близости.
Ну, вот призналась и покраснела, как вареный рак. Губы Марата замерли на моей ключице, оставив там жаркое клеймо поцелуя. Мужчина медленно выпрямился и посмотрел на меня тяжелым взглядом.
— Врать сейчас совсем глупо, Тая.
— Но я не вру! — удивилась я. — Какой мне смысл врать сейчас, когда… — я перевела взгляд вниз, туда, где соприкасались наши бедра через одежду. — Я не вру, — повторила едва слышно.
Буйный выпрямился, сложил руки под грудью и обвел мое тело медленным, горящим взором.
— Думаешь, я поверю, будто такая зажигалочка с отменной задницей и роскошными сиськами еще никем не тронута?
Комплименты, конечно, были сказаны грубым тоном, но от них екнуло в груди. Ему понравилась моя фигура? Возможно, даже больше, чем понравилась. Марат сел на кровати и больше не прижимался ко мне напряженной мужской плотью, но брюки были натянуты в районе ширинки, являя его желание.
— Так и есть. Почему ты мне не веришь?
— Знаешь, это очень легко проверить! Прямо сейчас…
Буйный начал тянуться ко мне. На этот раз его движения были расчетливо медлительными, крадущимися и полными какого-то мрачного предвкушения, словно он намеревался поймать меня лжи. Пальцы мужчины выплясывали на моем теле, рисовали затейливые круги на коже живота. Едва указательный палец Буйного проник под резинку моих трусиков, как снова нас прервали.
— Марат, извини, что отрываю. Вопрос на миллион! Ты же знаешь Касимова? Можешь мне организовать с ним встречу? Хочу потолковать кое о чем! — произнес Шамиль.
Марат грубо выматерился вполголоса, однако поднялся и вышел из спальни, быстро прикрыв дверь так, чтобы меня не было видно.
— Зачем тебе Касимов?
— Говорят, он одну старую халупу продает. Я хотел бы взять это здание и сделать из него клуб.
— Не слишком ли крупно ты замахнулся?
— Брат, ну вот, ты снова во мне сомневаешься! — расстроенно произнес Шамиль. — Между прочим, у меня и бизнес-план имеется, и связи с диджеями, ведущими, барменами… Куча контактов!
— Ты контактировал с ними иначе. Как клиент, а не как наниматель. Нужно иметь четкое представление, чего ты хочешь. Прежде всего, тебе стоит задуматься, сможешь ли выкладываться день изо дня, до тех пор, пока ты не доведешь идею до ума и не бросишь на половине пути. Подумай хорошенько. Касимов — серьезный человек. Не стоит дергать его по пустякам.
— Это не пустяки. Я все продумал.
— Все? Может быть, ты сообщишь мне, где возьмешь деньги?
Повисла красноречивая пауза.
— Ясно, — коротко бросил Буйный. — Я говорю тебе нет.
— Но почему? Я тебе могу и бизнес-план показать, и расписку дать! Неужели ты не поддержишь меня и не одолжишь денег?
— Поддержу. Всегда поддержу, но начни с чего попроще. Для начала возьми ответственность над объектом поменьше.
— Брат, я с клубом не прогорю. Отвечаю!
Я не была сильна в вопросах ведения бизнеса, но даже мне было ясно, что никто из бизнесменов не мог дать стопроцентную гарантию, что его дело станет весьма успешным и очень прибыльным. Слишком много факторов были задействованы. К тому же, никто не отменял форс-мажор.
— Речь идет не только о финансовой выгоде, Шамиль. Пойми, что от твоих решений будут зависеть наемные рабочие, у каждого из них есть свои потребности и семьи. Это очень большая ответственность. Давай договоримся так. Ты попробуешь себя на одном из моих объектов. В качестве менеджера…
— Что-что? Менеджер? — брезгливо переспросил Шамиль. — Я буду работать простым менеджером? Я, Дадашев Шамиль?!
— Если справишься, перейдешь в управленцы. Тебе нужно знать всю кухню изнутри, чтобы добиться успеха и не наделать ошибок.
— Я подумаю над этим, — сказал Шамиль. — Спасибо, что выслушал, брат!
Шамиль поспешил завершить разговор на этой ноте и ушел. Его шаги быстро замерли вдалеке.
Буйный вошел в комнату, сел на кровать рядом со мной и вздохнул тяжело. Я не только услышала этот протяжный, глубокий вздох, но чувствовала все эмоции Марата, как будто они были моими, и на сердце стало тяжело.
Я присела и, поддавшись моменту, обняла Буйного со спины, прижавшись щекой.
— Тебе грустно из-за брата?
Марат поднял руку и накрыл мое запястье широкой ладонью.
— Все в порядке, Синичка. Мой младший брат хочет слишком многого, — помолчал, добавив мрачно. — Но я сам виноват, что он стал таким.