По дороге к дому Тая совсем расклеилась и уснула, сидя в машине. Буйный осторожно поднял ее на руки и понес на руках в дом, опустил на кровать. Она, проснувшись, пошевелилась, сонно провела ладонью по лицу.
— Прости, я уснула.
— Устала? Хочешь отдохнуть?
— Сейчас встану и переоденусь. Ты же хотел поужинать.
— Сначала тобой поужинаю, отлюблю и отправлю спать. Потом своими делами займусь…
Тая вспыхнула и отвела взгляд в сторону, но снова подняла его на Марата, когда он коснулся пальцами пухлых губ девушки, поглаживая, сминая.
— Я обычно девушек почти не целую, но тебя постоянно хочется целовать. Чтобы даже дышать без меня не могла… — признался Марат, мечтая вгрызться в этот рот сумасшедшим, страстным поцелуем.
Большой палец застыл на нижней губе Таи, и несколько секунд они просто глядели в глаза друг другу. Было темно, и выражение глаз девушки разобрать не получалось. Однако по ее участившемуся дыханию многое было ясно.
Она немного отклонилась назад, на локтях, прогибаясь под Марата, потом… приоткрыла губы и коснулась языком его пальца, лизнув, всколыхнув воспоминания, как она впервые неумело, но старательно ласкала его плоть предыдущей ночью.
Марат задержал дыхание, пытаясь усмирить сердцебиение, но это было напрасно. У него срывало тормоза и хотелось большего, а от мысли, что Тая находилась рядом, была такой отзывчивой и нежной, готовой к ласке, захватывало дух и срывало тормоза.
Марат наклонился, поцеловал коротко и грубовато эти губы, не дающие покоя.
— Разве ты хочешь уехать от меня? — выделил последнее слово.
— От тебя не хочу, от всего остального мне не по себе.
— Снова на ту игру намекаешь? Больше не повторится! — шепнул коротко и, сгорая от нетерпения, впился в алый рот жадным, ненасытным поцелуем.
Таисия обмякла в руках Буйного и, забывшись, прижалась всем телом, обнимая в ответ. Отвечала с такой же страстностью, пока Марат втягивал ртом ее дыхание и не мог больше заставить себя остановиться.
Даже не целуя, но пожирая, присваивая… Целиком. До самого дна выпивая ответную ласку и… все равно этого казалось мало.
Пытаясь поцелуем сломить остатки немого сопротивления. Тая расплылась под ним, позволила раздеть себя и ласкать, отдавалась пылко, но Марат не мог избавиться от назойливой мысли, что где-то внутри Тая думает о чем-то…
Сколько бы Марат ни пытался понять о чем она думала, ничего не выходило. В плане физической близости все было намного проще: Тая хотела его, он хотел ее в ответ еще сильнее, яростнее вжимая хрупкое тело в матрас и двигаясь быстро, пока их обоих не накрыло экстазом, выпившим все силы, даже вздохнуть получилось не сразу. Легкие горели в огне, и в голове не было ни одной разумной мысли.
Кроме одной.
Место Таисии было рядом с Маратом. Он был не в силах отпустить ее ни этой ночью, ни потом…
Даже на один день.
Немыслимо.
— Не вижу смысла в твоей поездке, — сказал, переведя дыхание.
— Марат… — пересохшим голосом ответила она.
Но Буйный наклонил голову и впился в ее губы сокрушающим поцелуем, понимая,
Сейчас все было так как и должно было быть: она была в его доме, в его спальне…
Так должно быть всегда.
— Я не отпускаю тебя одну. Запрещаю. Слышишь? — снова поцеловал. — Ты принадлежишь мне. Убежишь — накажу.
=28=
Рядом с Маратом я испытывала чувства, которые были для меня совершенно незнакомыми, взрослыми, очень яркими. Однако мне хотелось быть при нем не только в качестве девушки, которая проводит ночи в его постели.
Мне хотелось верить, что я нужна ему не только в этом качестве, хотелось быть уверенной, что я сама не пустышка и чего-то стою…
У нас установился свой режим жизни.
Примерно половину дня я проводила в офисе Марата. Первые дни он только и делал, что провоцировал меня и всячески подначивал на близость, делал недвусмысленные намеки, однако позднее начал давать мелкие поручения.
Вряд ли это можно было назвать полноценной работой, но со временем поручения стали гораздо важнее, и я почувствовала, что Марат мне доверяет.
Целый день в офисе Марат не разрешал мне проводить.
Чаще всего он отправлял меня домой с водителем, изредка я отправлялась гулять с Ташей, стараясь помнить слова Буйного о том, чтобы не становиться похожей на однотипных девиц. Но я и не собиралась превращать себя в эталон красоты, который был навязан модным течением. И хоть я знала свои несовершенства, предпочитала оставаться при них.