Я совсем не знала, чего ожидать.
— Поднимайся! — меня грубо поставили на ноги. — Придется отвести ее обратно…
— Долго нам с ней возиться еще?
— Сам знаешь, немного осталось, — переговаривались между собой, отведя меня обратно в каморку. — Ты ставить будешь?
— Кто? Я?! Я таким не увлекаюсь.
— Мне тоже плевать, я больше по картам, но такой шанс поднять бабок упускать не хочется… — хмыкнул охранник.
— Будешь ставить? Шеф нас за это по головке не погладит. Он сам навариться хочет!
Второй охранник выматерился.
— Тоже верно…
— Тогда не тупи и не трепись. Нам и без того много достанется.
— Может быть, кого-то из своих попросить? — спросил с надеждой.
— Нет. это лишнее. Лучше не трепись, — предостерег. — Понял?
— Понял…
=38=
Буйный
Буйный умел терпеть боль и быть терпеливым, не зря тренировался много лет и вел бизнес, считал себя довольно прозорливым, искусным в закулисных играх.
Но на деле оказался слишком самонадеянным. Посчитал, что против него так нагло и в открытую никто не пойдет.
Он не ждал удара с этой стороны…
Думал, что попытаются пошатнуть бизнес или на него самого организовать покушение, как это уже бывало не раз.
Но совсем не подумал, что ударят иначе.
По самому живому и дорогому…
Тая…
Его девочка, нежная, отзывчивая, искренняя. Она попала под удар.
Поплатилась за его самоуверенность.
Она…
Ее похитили.
Хватились не сразу.
Водитель решил, что Тая просто загулялась по бутикам, на целых полдня…
Это было не в ее духе.
Марат первым заподозрил неладное. Понял, что от Таи нет вестей слишком долго, попытался дозвониться, но телефон молчал. Сначала он решил, что Тая просто не услышала его звонка, но когда девушка не ответила и на десятый пропущенный вызов, стало ясно, что дело совсем в другом.
Буйный позвонил водителю, услышал, что девушка не появлялась, выматерился и, бросив все дела, рванул к месту пропажи.
Ее похитили днем.
Нагло, дерзко вывели через один из выходов торгового центра.
Машина была без номеров и быстро пропала из-под пристального глаза камер наблюдения.
Буйный рвал и метал, поднял на ноги всех людей, но Таи словно след простыл!
Как она могла так пропасть?!
Ответ поступил поздним вечером.
Его девочку похитил Дзагоев, решивший взять реванш. Прямо, по-мужски выступить у него не хватило ни сил, ни смелости. Он сделал ставку на слабое звено.
Вероятно, за Таей следили пристально, слишком удачно был подобран момент…
Марат был готов крушить стены, ломать их в пыль. Но угроза причинения вреда Тае останавливала его. Он мог поднять на ноги многих, мог открыто начать громить бизнес Дзагоева, мог ворваться в его дом, но… его врагу было плевать на всех, и Тая была в его руках. В любой миг могло случиться непоправимое, а этого Марат допустить не мог.
Буйный был не просто зол, он был в ярости. Нужно выходить на ринг с трезвой головой. Хладнокровное желание уничтожить всех завладело его разумом и притупило остальные эмоции.
Как только Буйный заберет девочку, сделает все возможное, чтобы она больше никогда не боялась.
Никогда…
— Как ты, брат?
Буйный метнул рассерженный взгляд в сторону Шамиля. Он оказался рядом. Марат многих людей собрал, приказал им держаться наготове, чтобы выступить против врага, гнать его отовсюду. Но только после того, как получит Таю.
— Нормально, — ответил сквозь зубы. — Чего здесь забыл?! Вечеринки закончились?
Лицо Шамиля вытянулось оскорбленно.
— Жаль, что я о твоих проблемах через слухи узнаю, — выдал оскорбленно. — Я же твой брат. Поддержу…
Поймав разъяренный взгляд Марата, Шамиль осекся.
— Поддержишь? Чем?! — выплюнул Марат. — Какая от тебя вообще польза? Ты против Таи был сильно настроен.
— Но я всегда на твоей стороне, брат. Сейчас тоже буду рядом. У меня нет ни денег, ни связей, но разве братская поддержка — это пустой звук? Я такого тебе точно не желал! — заявил Шамиль и похлопал брата по плечу. — Как нога? — спросил о прошлой травме.
— Нормально.
— Хорошо размялся?
— Неплохо, во всяком случае.
— Я помогу? — предложил Шамиль с робкой улыбкой.
На миг Марат снова увидел в молодом раздолбае своего младшего братишку, который всегда рядом крутился, воду в бутылках таскал, полотенца протягивал, который заглядывал ему в глаза и восхищался каждой победой, как никто другой.