Ветер поднялся над лесом, пригнул деревья, взмахи огромных крыльев все ближе. Костер разом потух, угли разнесло по всей поляне, котелок упал на траву вместе с пролившейся гадкой жижей.
Красный дракон рухнул на все четыре конечности, сломав верхушки деревьев, камыши и сети. Бешено переступив передними лапами, яростно заревел мне в лицо, обдавая жаром и колючими искрами.
Он был в таком гневе, что даже не перевоплотился. Раштон не контролировал сейчас зверя, а тот желал только одного — убивать и крушить.
Я не могла остановить слезы. Не могла простить себя. Пусть наказывает как хочет, мне все равно.
Стоя на коленях, протянула к дракону окровавленные руки и прорыдала от души:
— Что эта дура натворила… Как она могла… Пожалуйста, если можешь, помоги!..
Глава 32. Я беременна
Когда я очнулась, вокруг было тихо и тепло.
Звонко потрескивали поленья в печи. Пахло нагретым деревом, старым тряпьём и жареным картофелем. И кедром! Насыщенным сплавом кедра и мандарина!
Я приоткрыла глаза и обнаружила рядом Раштона, внимательно наблюдающего за мной.
Я лежала на старой кровати в заброшенном доме лесничего, дракон сидел рядом со мной и прямо сейчас убирал с моего лица волосы. Глаза… немного сердитые, но почти спокойные.
Неужели я избежала драконьего гнева? Удивительно.
— Что произошло?.. — попыталась я приподняться, но генерал не позволил, вернув в прежнее положение.
— Полежи еще, — требовательно произнес он, хмуря брови. — Ты упала в обморок.
— А… это что? — удивленно уставилась я на перевязанную ладонь. Внутри ее неприятно щипало и жгло.
— Видимо, ты порезалась разбитой чашей от неожиданности, когда заняла это тело, — сердито произнес дракон, беря мое запястье и находя большим пальцем свежую метку, отозвавшуюся на прикосновение теплом.
О, я, кажется, поняла! Раштон перенес меня в дом, когда я потеряла сознание. И даже позаботился, чтобы остановить кровь.
— А ребенок?! — вдруг вспомнила я и с ужасом опустила взгляд на живот.
Мужчина опять заставил меня лечь.
— С ним все хорошо, — произнес со сдержанным гневом в голосе.
Мою руку притянул на свои колени, поглаживая метку пальцем. И это было бы почти хорошо, если бы я не чувствовала в этом жесте угрозы.
Глаза сверкнули и погасли, уголки красиво очерченных губ превратились в недовольный оскал.
— Драконьего сына нельзя убить какой-то травой. О чем ты вообще думала, Сафир!
— Не я, это была не я! — возмутилась, но облегчение затопило меня волной. Ребенок жив, спасибо, господи! — Это она. Поверь, я никогда бы так не поступила!
Раштон вздохнул. Уставился на огонь, а я, расслабившись на подушке, присмотрелась к нему внимательней, потому что с ним что-то было не так.
Лицо какое-то осунувшееся, серые круги под глазами. Волосы опалены, ожоги на подбородке, плечах и щеках, будто он примчался ко мне прямо с поля боя.
Во всей позе чувствовалась усталость. Взгляд словно омертвел. Что с ним произошло?
— Ты должен надеть на меня свои чертовы браслеты, — вдруг вспомнила я, зачем оказалась здесь. — Не знаю, что она сделает в следующий раз!
Он посмотрел мрачно, исподлобья. Поморщился и сквозь зубы прошипел.
— Ты думаешь, я еще раз позволю ей это? — сжал мое запястье почти до боли. — Я глаз с тебя не спущу с этой минуты. И о муженьке своем забудь. Его нет!
О господи, Данатиел. Я о нем даже и не думала.
— Ты что, убил его?! — прошептала, уставившись на дракона в ужасе.
По лицу генерала прокатилась черная тень, глаз дернулся. Будто он очень этого хотел.
— Пока нет.
Пока?!
Поднявшись, Раштон молча подбросил в огонь еще поленьев. Увидев, что они закончились, вышел из дома.
Я следила за ним удивленно. Такое чувство, что он был сломлен, потерян. Но, по крайней мере, больше не злился.
Услышав снаружи рубящие удары топора, я осторожно поднялась, накинула на себя небольшое покрывало и тоже вышла наружу.
На мне была длинная мужская рубаха и все. Солдатская форма куда-то делась, и я подозревала, что ее постигла жестокая участь. У генерала явно был пунктик на этом.
Пока я валялась в отключке, на лес уже опустилась ночь. Лунная дорожка отражалась в темной воде. Пахло сыростью, лесом и… рыбой. Меня затошнило: рыбой провоняло тут всё вокруг.
— Чего встала, — прикрикнул на меня Блэдмор, заставив вздрогнуть.
Обнаженный по пояс, он возвышался над колодой с колуном в руке и давил меня тяжелым взглядом. В лунном свете могучие плечи красиво бугрились и блестели от пота. Кубики пресса мощно перекатывались под кожей.