Это была она, я всей душой ощущал окрепшую связь. Нить больше не тянулась наружу, она сосредоточилась здесь, прямо в метке, проявляющейся у меня на глазах. Соединяла нас мощнее самых сильных в мире оков.
— Сафи! — позвал я жадно, и она приоткрыла глаза.
Потянулась рукой к моему лицу, ласково провела кончиками изящных пальцев по щеке, оставляя приятный, пульсирующий след, и улыбнулась. Нежность заплескалась в ее зеленых глазах.
— Мой генерал… — судорожно всхлипнула она, и по ее щеке покатилась счастливая слеза.
— И ты моя! — яростно прорычал я, ненавидя то время, что мы провели раздельно, и быстро сомкнул на ее запястьях браслеты, запечатывая их своей магией. — Моя! Это было в последний раз! Еще раз покинешь меня, и я сломаю любые барьеры, сожгу весь твой мир в поисках тебя! Не доводи до греха! Поняла меня?!
Я рычал, не скрывая гнева. Выплескивал боль, и плевать, что ей не понравится мой напор! Она моя, придется смириться с этим.
— Да, поняла, — покорно приняла она свою судьбу, больше мне не противясь. — Ой!
— Что! — испугался не на шутку я, когда она схватилась за живот.
Я чем-то навредил ей, пока нес? Слишком грубо сжимал в объятиях? Она ударилась о мои руки, когда упала? Что я сделал опять не так, что?!
— Я… кажется, я рожаю! — шокировано посмотрела она на меня.
Этого еще не хватало! Вокруг — лес!
— Ты с ума сошла?! — поднялся я с ней на руках и расправил крылья, жалея, что не додумался в спешке взять с собой портальный артефакт. В неизвестную лесную даль он бы не перенес нас, а вот обратно в замок — пожалуйста. — Не вздумай!
Глава 62. Упс!
— А-а-а-а-а!
Я вцепилась в поддерживающие руки двух служанок и вновь попыталась вытолкнуть плод, оказавшийся для меня слишком большим.
— Ты совсем не стараешься, Сафи! — отчитала меня акушерка Таурие. — Давай уже, напрягись нормально!
Она издевается?! Роды продолжались двадцать часов, у меня никаких сил уже не осталось.
Раштон носился как черт, обеспечивая меня всем необходимым с момента, как прилетел сюда со мной на руках. В замок, в который поселил Сафир Астер с тех пор, как я исчезла.
Так много времени прошло с тех пор. Никак я не ожидала, что вернусь прямо в… начавшиеся роды. Черт!
В один рык Блэдмор поднял на ноги всех слуг.
Я еще толком не прочувствовала схватки, а он уже все организовал: горячую воду, полотенца и белье, суетливых служанок.
Эльфийку Таурие притащил откуда-то издалека. Чуть ли не всю местную лавку зелий скупил «на все случаи жизни», наверняка разбудив сладко спящего аптекаря.
Сначала он был растерян, но вроде воодушевлен.
Затем, когда стало понятно, что роды затянулись и мне становится все тяжелее и хуже, помрачнел и начал злиться.
Требовал от Таурие «сделать что-нибудь», так что ей пришлось вытолкать его за дверь и закрыть ее на засов.
Глупо было думать, что это поможет: на очередном моем, особо сильном вопле он просто ее выбил и ворвался внутрь!
Тогда я поняла, что он напуган. Его глаза то вспыхивали драконьим огнем, то человеческим отчаянием. И он смотрел на меня с выражением неподдельного ужаса, словно боялся, что я вот-вот умру.
Агрх, черт, как же больно-то!
Пот лился с меня в три ручья. Слабость накатывала все мощнее, в глазах темнело.
Раштон молча стоял у балконной двери и мрачно, исподлобья следил за моими мучениями. Ближе Таурие его не подпускала, чтобы не мешался.
— Я вас всех на куски порву, если она или ребенок умрут! — сквозь туман услышала я грозное рычание на очередной выматывающей схватке. — Старайтесь лучше, я сказал!
— А-а-а-а-а!
В моем мире мне уже давно бы сделали кесарево сечение, а здесь такое не практиковалось.
Оружием двадцатого века они этот мир нашпиговали, засранцы-попаданцы, а продвинутой медициной — нет. Надо будет эту несправедливость исправить.
Черт, больно-то кааак!
Наконец, совершенно неожиданно для себя, я почувствовала невероятное облегчение и-и-и… услышала долгожданный детский плач.
Подняла тяжелую голову от подушки, кое-как смахивая мокрые волосы с вспотевшего лба.
— Дайте мне сына, дайте сейчас же! Я вполне жива!
Крошечные ручки и ножки торчали из полотенца, в которое обернула ребенка Таурие. Ее помощница помогала мне избавиться от последыша, а я смотрела неотрывно на моего маленького, выстраданного мальчика!
Раштон Блэдмор с искаженным эмоциями лицом выступил из тени и решительно зашагал к ребенку. Его глаза пылали оранжевым огнем, но я уже не боялась того, что он скажет или сделает. Нас навсегда связала метка… а теперь еще и ребенок.