А я-то думала, что знаю свое будущее, что я под защитой семьи. Закончила университет, и отец заговорил о браке. Я не была против, мне уже двадцать два, и так дали время, чтобы получить образование. Всё было предсказуемо. Уверена была, что выйду замуж, у меня появится муж, потом дети. Тихая семейная жизнь с выбранным папой мужем, как и всем женщинам нашей семьи, понятная и спокойная. Отец всегда защитит и придёт на помощь.
Но в день нашей свадьбы все изменилось в один миг, когда меня грубо вытащили из лимузина, завязали глаза и руки, и привезли в этот дом. Теперь страшный человек с красивым лицом и странным прозвищем Гор требует родить ему сына. Ради мести, ради похоти, ради прихоти.
Обняла себя и подошла к окну. Темно. Поздний вечер или ночь. Времени я по-прежнему не знала, здесь почему-то часов тоже нигде не было.
Я начинала дрожать и от мысли, что буду ложиться с ним в постель, и от мысли, что забеременею и буду носить ЕГО ребёнка. Как страшный сон, самый настоящий кошмар. Выхода нет никакого, сколько бы я не противилась, он все равно меня сломает. Я чувствую себя мухой, которую паук поймал в свои сети.
— Как тебе твоя новая комната, Ясмин? — услышала довольно близко к себе и вздрогнула от неожиданности.
За своими мыслями не услышала, как он пришёл. Его энергетика такая мощная, что кажется, будто способна физически снести с места, словно тайфун. Но сейчас он подкрался абсолютно неслышно. Как Хищник.
Обернулась и взглянула на него.
— Эта комната ваша? — спросила я, чтобы удостовериться в своих догадках.
— Моя, — ответил он, разглядывая меня на расстоянии вытянутой руки. Его взгляд давил на меня, хотелось уйти и спрятаться от него подальше. Чтобы не смотрел так.
— Зачем вы сюда привели меня?
— Будешь здесь жить.
ГОР.
Ясмин округлила свои зелёные глаза и залипла на мне. Видимо, ожидала чего угодно, только не этого. Но будет так, как я сказал.
— Спать, смотреть телевизор тоже будешь здесь.
— Но… Зачем? — она явно чувствовала в этом какой-то подвох.
Усмехнулся про себя. Умная малышка. Терпеть не могу глупых женщин. Раздражают.
— Хочу смотреть на тебя, — ответил ей, вперив взгляд, от которого девочка покраснела.
Как же меня смешит эта её скромность, неопытность и даже некоторое ханжество из-за строгого воспитания семьи. Но это же и придаёт ей ни с кем не сравнимое очарование. Не скрою, когда думаю о сексе с ней, испытываю удовольствие всего лишь от мысли о нем. Давно у меня не было таких чистых, искренних девочек. Она ненавидит меня, я знаю, но ненавидит совершенно искренне, по-настоящему. А в нашем мире больших и грязных денег искренние чувства — большая редкость. Если речь, конечно, не идёт о любви к тем самым большим и грязным.
Я привык заказывать дорогих шлюх, обученных всему, что можно и нельзя, не заводя никаких отношений. Потому что мне просто это не нужно. Они обслужат по полной, но… Слишком уж доступные. И поэтому сопротивление и борьба со мной малютки Ясмин, похожей на героиню из мультфильма Диснея, меня так заводит. Это остро, это ново, это так красиво, в конце концов. Она борется за свою честь, потому что потеряв невинность, она потеряет всё.
Конечно, мне прекрасно известны нравы её семьи. Они проклянут её и откажутся от неё. Она станет никем. Я знаю, на что её обрекаю…
Жаль ли мне её? Ни капли. Мне все равно, что будет с ней после. Я одержим лишь своей местью, которую я подам её отцу и жениху, перешедшим мне дорогу, на холодном блюде.
Она просто разменная монета для меня. Красивая игрушка. Она дышит, пока интересна мне. И что приятно, прекрасно это осознаёт.
Она стояла посредине комнаты, не зная, что делать, и как себя вести со мной. Как в самый первый день её нахождения здесь. Только тогда она думала, что её вскоре вызволят родные, а сейчас взгляд стал тяжёлым и… обречённым. Идея держать её возле — ещё один способ морального давления. Вон как дёргается — он действенный. Так она сломается еще быстрее.
— Здесь твои новые вещи, — указал я на пакеты возле комода, который я решил отдать ей. Если уж она находится рядом, пусть будет красивая. — Переоденься.
Я выбрал сам из груды вещей полупрозрачный пеньюар и шелковые трусики.
— На, — кинул я их на кровать. — Люблю когда на женщине все эти красивые тряпочки. Твоё тело создано радовать мои глаза. А ещё больше я хочу их сорвать с тебя во время бешеного секса.