Тайен тяжело вздохнул, а потом обратился к нам с Шейном, поясняя.
— Базис 4/12 — астероид, на котором можно купить контрабандное топливо. До него отсюда дней десять пути. Но это место слишком опасное. Кроктарианцы туда не суются, и в общую систему информационного сообщения он не входит.
— Почему? — переспросил Шейн. — Неужели ваша долбанутая братия боится?
Тайен и Шейн скрестились взглядами, и воздух вокруг ощутимо потяжелел. Яра закатила глаза и цокнула языком.
— Базис 4/12 находится в зоне галлактионов, — пояснила она. — Это космические пираты, раса галактики Сибба, которую у вас на Земле учёные называли Водоворот в созвездии Гончие псы. Те ещё моральные уроды. У нас с ними мир, но очень шаткий. Поэтому мы на их территорию не суёмся. По крайней мере, с официальными визитами.
— Но наш визит вряд ли можно назвать официальным, — заметил Шейн.
— Вот именно, котик, — Яра мило улыбнулась, а Шейн побагровел от злости. Вряд ли он одобрял, чтобы она его так называла, а тем более когда они были не вдвоём.
— У нас действительно выбора нет, — сказал Тайен, внимательно посмотрев на всех. — Но нам нужно подготовиться к высадке на Базис. Никто не должен заподозрить, что Лили и Шейн — земляне, а Яра беременна. Иначе мы все как один отправимся на невольничий аукцион. Нам нужна легенда.
— Нам быть рабами не привыкать, правда, сестра? — с сарказмом процедил Шейн.
Яра снова закатила глаза, а Тайен поджал губы, но всё же они оба промолчали. Я же укоризненно посмотрела на брата. Как бы там ни было, и Тайен, и Яра сделали для нас с Шейном то, что совсем не обязаны были, при этом многим пожертвовали. И сейчас, если мы будем выяснять отношения, то ни к чему хорошему не придём.
— Значит, давайте готовиться, — кивнула я. — С чего начнём?
— С адаптационной сыворотки, — Яра извлекла из металлического шкафа в виде трубы инъекционный пистолет и блистер с какими-то капсулами. — Иначе ваша землянская кровь свернётся уже через час после высадки на Базис.
В груди стало горячо, в пальцах заколола дрожь. Моя память ещё слишком живо отображала картинки моей адаптации в доме командора, я прекрасно помнила тот ужасный, сводящий с ума жар, вызванный сывороткой. Казалось, едва рассудка тогда не лишилась.
Но выбора у меня не было и в этот раз.
37
К моему удивлению, адаптация прошла почти незаметно. Шейн перенёс чуть тяжелее, но тоже без особых каких-то неудобств.
Все десять дней мы готовились, пока летели. Яра и Тайен объясняли нам с Шейном некоторые особенности взаимодействия кроктарианцев с другими расами, инструктировали, как себя вести, как говорить, о чём говорить и с кем, если возникнет необходимость.
Шейн продолжал изучать структуру корабля, а мы с Ярой разбирались в системах жизнеобеспечения пассажиров.
Живот Яры будто замедлил свой рост. Возможно, время по мере отдаления от Земли текло в пространстве иначе, и организм Яры работал по другому вектору. По крайней мере, за эти десять дней живот не увеличился и, выбрав другой фасон костюма, его можно было скрыть так, что никто и не заметит небольшую выпуклость.
Хотя я и настроилась подготовиться к высадке максимально, но тревога всё равно постоянно ворочалась за грудиной. И если бы не объятия и поцелуи командора после отбоя, когда мы уходили в постели, не его ласки, его сильные руки, сжимающие меня в объятиях, то не знаю, как бы я выдержала.
— Выдержала бы, Лили, — сказал Тайен, застёгивая на спине молнию моего костюма, когда мы готовились ко входу в зону галлактионов. Перед этим я нежно поцеловала его и высказала свои мысли вслух. — Ты и не такое выдерживала. Ты очень сильная, моя Лайлэйн, тебе не стоит недооценивать себя.
Мне всегда казалось, что я не справляюсь, что не способна вынести всё то, что сваливалось на меня. Каждый раз я чувствовала себя слабой, думала, что не выдержу. Мне казалось, что каждый раз я ломалась под тяжестью обстоятельств. И сейчас слова Тайена, как ничто другое, вселяли в меня уверенность в своих силах и надежду, что, может, я не так уж и слаба.
Мы были готовы и все четверо, замерев в напряжении, смотрели в лобовой иллюминатор, когда Тисас медленно приближалась к огромному астероиду.
— Я включила торговый сигнал, какой принят на Базисе. Надеюсь, нас не встретят силовым лучом, — произнесла Яра.
— Как здесь что-то или кто-то может жить? — покачал головой Шейн. — Это же каменная глыба. У него даже атмосферы нет.
— Всё живое здесь находится под поверхностью, — пояснил Тайен. — Астероид похож на сыр — весь испещрён ходами под корой. Все системы жизнеобеспечения создаются искусственным путём.
— У них даже наказание есть такое, — усмехнувшись, сказала Яра, — выбрасывать на поверхность. Не угодил чем-то — вперёд наружу. Без респиратора, конечно же. Хотя, я бы выгоняла с ним, так намного интереснее. Только представьте: ты знаешь, что скоро сдохнешь, но цепляешься за эти несколько часов в призрачной надежде. И чем ближе конец, тем отчаяннее ты веришь…
— Хватит, Яра, — оборвал её Тайен, а у меня мороз по коже побежал. Конечно, беременность меняла Яру, как и метка, связавшая её с Шейном, но в ней было ещё столько густой тьмы, что хватит на несколько жизней.
— А ты когда-нибудь, хотя бы на секунду вообще задумывалась, что могут почувствовать близкие тех, с кем такое сотворят? — Шейн посмотрел на неё холодно, я заметила, как его передёрнуло.
Яра сначала усмехнулась и уже явно хотела что-то ответить в своём стиле, но внезапно замерла и нахмурилась. Её пальцы неосознанно прикоснулись к животу, а потом сжались в кулак. И она промолчала.
Как бы это странно ни было, но она снова, как и тогда за столом, промолчала в ответ на замечание Шейна.
И что-то мне подсказывало, что она всё же представила. Всего на секунду, но представила. Но только не тех своих близких, которые у неё уже были, а того, другого — которому она собиралась подарить жизнь. И это прострелило её в самое сердце. Её каменное, как этот астероид, но всё же сердце.
— Тисас, переходи в режим плавного снижения в условиях отсутствия атмосферы и низкой гравитации, — отдал приказ системе корабля Тайен, и Тасас, включив пульсацию сигнальных огней, сначала завис, а потом стал приближаться к астероиду.
Сели мы через сорок минут, если считать по земному времени, и вполне мягко. Надели респираторы и подошли к шлюзу.
Я сжала пальцы Тайена, ища поддержки.
В моей жизни было много моментов, когда мне было страшно. По-настоящему страшно. И посадку в космосе во время побега на астероид, принадлежащий контрабандистам, можно вполне было отнести к таким моментам.
Но, к собственному удивлению, я чувствовала себя вполне уверенно и достаточно спокойно. И всё потому, что рядом был Тайен. Его крепкое плечо, его слово, вселяющее в меня уверенность.
Шлюз, зашипев, открылся, и мы по очереди спрыгнули на поверхность астероида.
Темнота, окружённая миллионами точек звёзд, сухая пыльная поверхность, трещины под ногами. Ветер. Действительно кусок камня. И наказание оказаться тут, даже имея возможность дышать, кажется ужасным.
Яра зажгла сигнальную ракету и поставила в нескольких метрах впереди. Ракета взлетела вверх, прочертив яркую полосу.
Через несколько секунд раздался грохот, и метрах в ста справа камень задрожал, а потом над поверхностью приподнялась небольшая платформа.
Тайен указала рукой, и мы пошли к платформе. Встали на неё и нас на лифте, как и в подвале строения кроктарианцев на Земле, стало спускать вниз.
Едва мы опустились чуть глубже своего роста, люк над нашими головами закрылся.
Я старалась держать себя в руках, но в груди было неспокойно. Полная неизвестность пугала, а происходящее напоминало уже произошедшие события моей жизни, которые ничего хорошего не принесли мне.
Лифт спускался достаточно долго, а когда открылся, я охнула — настолько нереальным показалось увиденное.