— Лили — больше не мой источник. Она моя пара, Ирис. Моя невеста. Да и будь это не так, я бы в твои грязные лапы ни одну живую душу не отдал.
— Вот это да! — захлопал в ладоши Ирис. — Невеста! Пара! Ещё скажи, у вас метка активировалась.
Он замер, глядя то на меня, то на Тайена, и до него дошло.
— Невероятно… — прошептал он. — Но так ещё интереснее!
Ирис скинул плащ и рубашку и занял стойку, напоминающую боевую, и я с ужасом заметила, как в его руке что-то блеснуло.
Тайен отодвинул меня в сторону и тоже скинул китель. Я увидела, что и в его руке было что-то металлическое.
Все вокруг замерли, наблюдая за происходящим, а я слышала в ушах только собственный пульс. Кончики пальцев онемели, губ я тоже не чувствовала.
— Что они собираются делать? — я подалась к Яре и схватила её за рукав.
— Дуэль на ключах, — мрачно ответила Яра. — Победитель забирает то, что на кону. То есть тебя.
В груди стало холодно. Я понимала, что Тайен бы ни за что не ввязался в эту дуэль, но это наш единственный, хотя и совсем призрачный шанс выбраться. Или выиграть время.
Они оба издали незнакомый мне короткий звук, по всей вероятности это был некий боевой клич, и стали кружить вокруг друг друга, периодически делая выпады. Их ключи вибрировали и вспыхивали то красным, то синим светом.
У Тайена получилось увернуться два раза от резкого нападения Ириса, а потом случился третий раз, и он не успел. Ярко-алая полоса пересекла грудь. Ирис довольно усмехнулся, толпа вокруг выразила одобрение улюлюканьем, а я зажмурилась, задержав дыхание и пытаясь вспомнить молитвы, которым меня в детстве учила бабушка…
39
Мне казалось, что я вдыхаю огонь, сжигающий мои лёгкие, а выдыхаю пепел — настолько жгло в груди от страха. Я смотрела, не отрываясь, не позволяла себе даже моргнуть. Тело застыло в напряжении, все мышцы будто окаменели, ноги приросли к полу.
На каждом новом взмахе ключом сердце останавливалось. На каждом новом порезе проваливалось вниз.
И Тайен, и Ирис уже были все испещрены тонкими кровоточащими ранами. Белые брюки командора были перепачканы алой кровью. Их смертельный танец всё продолжался и продолжался. Будто бесконечно. Они, нанося друг другу раны, вспарывали не только кожу, но и мои нервы. Один за одним. Нить за нитью.
Когда после очередного выпада Ириса, Тайен вздрогнул и захрипел, а его шея окрасилась в багряное, я едва не лишилась чувств. Думала, что Ирис перерезал ему горло, но командор обтёр кровь и снова стал в стойку.
И вдруг все охнули.
Раздался удар, и Ирис камнем упал на землю без сознания.
— Извините, может, конечно, не по законам чести, но нам бы выжить, — сзади него стоял Шейн. Он откинул в сторону кусок какой-то трубы и резко выдернул пистолет.
Раздался выстрел, и с потолка посыпалась каменная крошка. Кто-то вскрикнул, кто-то упал на пол, прикрывая голову. У меня зафонило в ушах.
— Просто пистолет с Земли, друзья мои, — спокойно сказал Шейн. — Не бластер там ваш космический, конечно, но шкурку подпортит. Это я говорю для тех, кто решит вступиться за отдыхающего кроктарианца и попытаться помешать нам уйти.
Я даже не увидела, когда Шейн от нас отошёл. Была вся поглощена поединком Тайена и Ириса.
Я перевела взгляд на Тайена и осторожно попятилась к нему. Как-то даже вскользь заметила, что Яра стоит и странно смотрит на Шейна и даже улыбается. Пришлось взять её за руку и осторожно потянуть в свою сторону.
Мы сбились в кучу и начали отступать к выходу под пристальным наблюдением присутствующих. Шейн держал пистолет наготове, но что-то мне подсказывало, что он может не остановить погоню за нами. Нам ведь ещё нужно выбраться на поверхность астероида, сесть в Тисас и взлететь.
— Кроктарианец, — раздался хриплый голос одного из присутствующих. Я понимала, что говорил он на незнакомом мне языке. Наверное, адаптивная сыворотка обеспечивала интерпритацию его речи мозгом. — Заносчивый засранец. Вы громите планету за планетой, сейчас, словно младенец бабью грудь, сосёте Землю. Как когда-то мою Лиру.
Я посмотрела на того, кто говорил и совершенно не увидела никакой разницы с моей расой. Тот же рост, форма тела. Удивительно. Но сейчас мне было не до невероятных открытий.
— Я не… — попытался ответить ему Шейн, но запнулся. Его взгляд метнулся к собственной груди — он вспомнил про спириты. Доказать кому-то, что он не кроктарианец было бы непросто. Да и… смысл? Тайен, Яра, даже я с полосами. Мы выглядели как кроктарианцы. Мы ими, по сути, наполовину и являлись.
Мужчина сделал шаг в нашу сторону, и шаг этот не выглядел дружеским.
— Те остатки лирян, кто ещё скитается по галактикам, дали клятву убить любого из детей воды. Любой ценой.
В помещении встали ещё несколько и двинулись на нас. Меня накрыло очередной волной страха, и, казалось, что теперь-то нам точно не выбраться.
Внезапно появился какой-то странный гул. Он нарастал и нарастал, все вокруг заткнули уши и присели, явно не вынося звук. На нас же четверых этот звук будто бы не оказывал никакого воздействия.
Я обернулась и увидела источник — это было то существо с воронкой вместо рта. Форрин. Он стоял в дальнем углу помещения и медленно водил головой из стороны в сторону, производя этот распирающий перепонки звук.
Не знаю, что хорошего ему сделали кроктарианцы, или что плохого Ирис, а может мы ему просто понравились, но он нам помогал. И это был наш шанс на спасение.
— Пошли, — я дёрнула застывшего Тайена за руку и увлекла к выходу. Шейн и Яра двинулись за нами.
И снова мы бежали, спасая свою жизнь. Сбегали. Израненный Тайен, беременная Яра, неосознанно придерживающая свой почти незаметный живот, Шейн, которому пришлось привыкать к новой “коже” и который теперь не смеет называть себя землянином — тем, кем всю жизнь считал. И я. Для меня спасать свою жизнь стало уже просто каким-то спортивным увлечением.
И снова мелькающие метры под ногами. Поезд, дорога, лифт. Мы даже не оборачивались. Просто бежали. А те, кто встречался нам на улицах, просто отходили в сторону. Может, тут такая картина — привычное дело.
А вот во время подъема в лифте нас тряхнуло. И сильно. Стенки металлической коробки затрещали, пропуская мелкую сыпь породы поверхности.
Тайен схватился за стену, уперевшись рукой, а меня обнял и прижал к себе. Он молчал. Не шептал ничего успокаивающего, когда и так слабый свет в лифте погас. Просто позволил спрятать лицо у него на груди и слушать биение его сердца.
Мы все выдохнули, когда дрянная коробка всё же продолжила свой путь вверх и в итоге выбросила нас на поверхность. Сорвав с поясов респираторы, мы прижали их к лицам и побежали к кораблю. В условиях слабой гравитации поверхности безатмосферного астероида это было сложновато.
Едва покинув лифт, мы почувствовали толчок под ногами, а потом шахта взорвалась. Пока бежали, чувствовали, что под поверхностью ощущаются ещё слабые толчки.
Нас пытались убить. А мы пытались спастись. Всё как всегда, в общем-то.
И только лишь оказавшись в Тисас, которая, следуя экстренному протоколу, закрыла шлюзы без полной проверки и по голосовому приказу Тайена дала ход, я смогла выдохнуть. Просто сидела на коленях в стеклянном отсеке и пыталась привести дыхание в норму. А ещё благодарила Бога, в которого верить меня научила бабуля, что снова дал мне шанс.
Через несколько минут мы вчетвером снова стояли у лобового и смотрели, как Тисас уносит нас в космос от опасности и смерти. И прекрасно понимали, что это ещё совсем не конец пути.
— Мы ведь так и не получили топливо, — сказал Шейн. — Что теперь?
Тайен сглотнул и мрачно посмотрел вперёд на звёзды. Казалось, что он не чувствовал ни усталости, ни нанесённых ключом Ириса ран.