— Непримиримые разногласия, — отчеканил мой верный помощник.
— Звучит так, будто мы разводимся, — проговорил я, приседая. — А я, вообще-то, породниться со Стрижовыми собираюсь. Если там в роду, конечно, кто-нибудь доживёт до нашей свадьбы с Кристиной.
— Всё бы вам шутки шутить, господин, — проворчал Виталя.
— Смех продлевает жизнь, дружище. Мои враги до сих пор не смогли меня убить, значит, это высказывание верно.
— Честно говоря звучит сомнительно.
— Не нравится такой довод? Хм… а как тебе вот это, послушай-ка: «Кто грустит, тот трансвестит», — я упал на пол и начал отжиматься.
— Туше, господин. Больше не буду грустить. Ха-ха.
— Вот, уже тоже шутки-шутишь. Эх, Виталя, когда ты был таксистом, был более… эмоциональным.
— Служба у вас закалила мои нервы, господин.
— Вот видишь сколько плюсов. Кроме войны, есть ещё новости?
— Да, господин. Со мной связался граф Хорькин.
— Хорькин?
— Тот, у которого вы торговый центр отжали, и…
— Да помню я. Просто удивился. Ну? Чего он хочет вдруг?
— Говорит сейчас по делам в Красноярске. И там… что-то вроде мобилизации войск. Прям по городу военная техника разъезжает. Выглядит так, будто Красноярск готовится к серьёзной войне.
— Это Хорькин типа нас предупреждает, что враг решил взяться за нас всерьёз?
— Я рассудил примерно так же, господин. Выглядит так, будто он…
— Решил вдруг подлизаться.
Я усмехнулся и покачал головой. Ну Хорькин! Ну хорёк, а! Из всех Хорькиных именно этот Хорькин мне казался самым умным и рассудительным. Не зря он главой СБ рода был. А теперь и сам род возглавил, когда мы во время войны немного проредили общее количество Хорькиных.
Кстати, Яра рассказывала, что покупала у этого Хорькиных краткое досье на меня, уже когда моя война с графским родом подошла к концу.
Говорю же — хитрый он, пронырливый.
Интересно, а Стрижовым он сейчас может что-то про меня лишнего рассказать? Хм… Да вроде нет. С тех пор я в публичном поле продемонстрировал гораздо больше своих сил.
— Молодец Хорькин, — изрёк я. — Исправляется. Сказал ему спасибо?
— Разумеется. Также со мной связался барон Артемьев.
— Единственный из фракции Димы, кто не пошёл против нас войной, а потому и не пострадал? Дай угадаю, он тоже проявил… участие?
— Да, просил передать вам, что верит в вашу победу.
— Ух ты… То есть сразу двое глав родов засветились перед нами после того, как нам объявил войну самый главный род Красноярской губернии?
— Хороший удар по голове здорово прочищает мозг, а эти двое глав родов уже от вас своё по голове получили, — заметил Виталя.
Мы перекинулись ещё парой слов, но обсуждали уже текущие вопросы.
Закончил разговор с помощником я в тот же миг, как и закончил зарядку. Начал одеваться, и…
Вновь затрезвонил телефон.
— Максим, здравствуй! — выпалил в трубку граф Игнатов.
— И вам не хворать, Алексей Михайлович.
— Ну что с тобой не так? Знаешь, сколько раз я за сердце хватался, когда узнал, что ты что-то не поделил с фракцией царевича Дмитрия?
— Я вас уже отблагодарил за помощь во время того противостояния, — быстро произнёс я.
— Да причём здесь это! Максим, ты в самом деле решил бодаться против целой Красноярской губернии? Максим, ты…
— Алексей Михайлович, — сухо перебил его я. — Я вам доверяю как родному, потому скажу прямо. Нынешний Красноярский губернатор занял своё место, подстроив гибель родных моей невесты. А мою невесту — свою племянницу Кристину, он собирается выдать замуж… да ему всё равно за кого, лишь бы получить от этого пользу.
Несколько секунд Игнатов молчал, а затем напряжённо произнёс:
— Стало быть, Красноярску придётся готовиться к смене губернатора. Помощь нужна?
— Нет, спасибо. Сам справлюсь.
— Хах. Как я и думал. Ладно, держу руку на пульсе и больше не отвлекаю.
Он положил трубку.
Явно побежал проверять то, что я ему только что сказал по своим каналам.
А умный мужик, наш полковник Игнатов — даже не спросил, собираюсь ли я использовать имеющиеся у меня сведения в правовом поле.
Конечно, нет!
Что сделает закон Стрижову-старшему? Да ничего! Я представлю записи допроса обоих младшеньких Стрижовых, а мне скажут, что я под пытками выбил нужные мне слова у несчастных пленников. А потом ещё и предъявит уже мне по всей строгости за удержание и допрос аристократов до начала войны. То, что Стрижовы первые напали — не отменяет того, что я тоже нарушил закон. Да, убить напавших на тебя — норма. Но нужно вызвать ВКЖ или на худой конец полицию, сдать им пленников и помогать следствию.