Золота у меня было столько, сколько я хотел взять в конторе храма, и я поселился близ ворот Иштар в большой многоэтажной гостинице; на крыше ее находятся фруктовые сады и кусты мирта, и текут ручейки, и рыба плещется в водоемах. Здесь часто останавливаются именитые люди, прибывшие в Вавилон из своих загородных поместий, если у них нет собственного городского дома, а также чужеземные посланники. Комнаты устланы толстыми циновками, мягкие диваны покрыты шкурами диких зверей, а на стенах там игривые картины, очень ярко и красочно составленные из глазированных изразцов. Эта гостиница называется Домом Радости богини Иштар и, как все достопримечательности города, принадлежит Башне Бога.
Нигде во всем мире не увидишь столько разнообразных людей и не услышишь такого многоязычия, как в Вавилоне. Здешние жители утверждают, что все дороги ведут сюда и что здесь пуп земли. Вавилоняне — самые первые и самые умелые купцы; нет более почетного занятия, чем торговля, так что даже их боги торгуют друг с другом. Поэтому они не любят войны, а содержат наемников и строят стены лишь для того, чтобы охранять свои торговые дела. Они хотят, чтобы дороги в любую страну были открыты для всех, ибо им хорошо известно, что нет купцов, равных им, и что торговля для них более прибыльна, чем война. Все же они гордятся солдатами, которые охраняют их твердыни и храмы и которые каждый день маршируют у Врат Иштар; их шлемы и нагрудники сверкают золотом и серебром. Также рукоятки их мечей и наконечники их копий украшены золотом и серебром в знак их богатства. Они настойчиво расспрашивают чужеземцев, случалось ли им когда-нибудь видеть такие войска и такие колесницы.
Царем Вавилона был безбородый юнец, которому при вступлении на трон пришлось надеть искусственную бороду. Он любил игрушки и таинственные истории. Моя слава дошла до него раньше, чем я прибыл из Митанни, так что, когда я поселился в Доме Радости богини Иштар и побеседовал со жрецами и врачами башни, меня известили, что царь требует меня к себе.
Капта, как всегда, встревожился и сказал мне:
— Не ходи, давай лучше убежим, ибо от царей не жди добра.
Но я ответил:
— Дурень, разве ты забыл, что с нами скарабей?
— Скарабей скарабеем, — возразил он, — и я этою не забыл, но безопасность лучше риска, и мы не должны слишком уж полагаться на скарабея. Если ты решишь пойти, я не могу помешать тебе, но пойду с тобой, так что по крайней мере мы вместе умрем. Но мы должны постоять за свою честь и потребовать, чтобы за нами прислали царские носилки, и мы не пойдем сегодня, ибо, по верованиям этой страны, сегодня дурной день. Купцы закрыли лавки, люди отдыхают в домах и не работают. Если бы они что-нибудь делали, то потерпели бы неудачу, поскольку это седьмой день недели.
Я поразмыслил над этим и решил, что он прав. Хотя для египтян все дни равны, за исключением тех, которые объявляются неблагоприятными по сочетанию звезд, все же в этой стране седьмой день мог быть несчастливым также и для египтян, и лучше было соблюдать осторожность.
Поэтому я сказал царскому слуге:
— Ты в самом деле считаешь меня чужеземцем, если воображаешь, что я явлюсь к царю в такой день, как этот. Завтра я приду, если царь пришлет за мной носилки. Я не желаю предстать перед ним с испачканными уличной пылью ногами.
Слуга ответил:
— Боюсь, что за такие твои слова, египетский негодяй, ты предстанешь перед царем с копьем, воткнутым в твой зад.
Но он ушел и был, конечно, поражен, ибо на следующий день носилки царя прибыли за мной к Дому Радости Иштар. Но носилки были обычные, какие посылают за торговцами и другими простыми людьми, чтобы доставить их во дворец с их товаром — драгоценностями, перьями и обезьянами.
Капта громко крикнул носильщикам и скороходу:
— Во имя Сета и всех демонов! Пусть Мардук напустит на вас скорпионов! Поживее! Моему господину не подобает разъезжать в такой дрянной старой клетке, как эта!
Носильщики смутились, а скороход погрозил Капта своим жезлом. Любопытные стали собираться у дверей гостиницы; они смеялись, говоря: