— Ни единой пакета, — подтвердил эксперт. — Такое ощущение, что до нас туда даже не заходили, за исключением момента, когда привезли товар.
Юрьев почесал затылок. Произошедшее ему все больше не нравилось. За что-то ведь охранники и бандиты воевали. Кстати, с кем они воевали, между собой, или вместе, и кто выступил против? Юлия Бельская? Она вообще не вписывались в картину криминальных разборок. Не ее уровень, участвовать в уличных перестрелках.
— Выяснили кому принадлежит склад?
Паша кивнул и протянул служебный планшет. Лейтенант бегло просмотрел электронные документы. Судя по разветвленности степеней владения, уходящих в офшорные зоны, цепь фирм-пустышек надежно скрывала настоящего владельца складского комплекса. А точнее его содержимого — наркотиков на несколько миллионов золотых рублей.
— Я понять не могу, причем здесь Бельские, — пожаловался эксперт. — Это же не клановые междоусобицы. Какого черта девчонка забыла на складе? И почему лично участвовала в драке? У таких, как она, для этого есть личная свита, — он помолчал и гораздо тише добавил: — Разве что склад принадлежит какому-то другому клану.
Юрьев бросил на него быстрый взгляд и незаметно огляделся. Даже теоретическое обсуждение причастности одного из семейств властителей Уделов к подобным делам грозило крупными неприятностями. И хорошо, если все закончится на увольнении с пометкой служебного несоответствия. Иная концовка могла оказаться гораздо хуже.
— А что? Мы же вольный град, имеем право, — с некоторой бравадой произнес Паша, с вызовом глядя на лейтенанта, как будто это он будет его наказывать за длинный язык. Нет, и без него найдутся желающие.
— Вольный, да, но с оговорками, — неспешно проронил Юрьев и еще раз огляделся. Тела бандитов и охранников укладывали на носилки, черные фургоны службы коронеров в готовности выстроились на улице. Там же среди толпы зевак, несмотря на поздний вечер прибежавших поглазеть на скопление полисов, появились первые репортеры. Новостные каналы прислали съемочные группы, перехватив на полицейской частоте сообщения о множестве погибших в складских районах.
Юрьева в голову пришла интересная мысль.
— Пусть сдвинут линию оцепления ближе, — велел он. — И скажите патрульным, чтобы не мешали работе прессы.
В конце концов Елизоветоград действительно вольный город, и жители имеет право знать, что у них происходит.
— Осторожней, не ударь о створки, — как сквозь вату донесся голос.
Кто-то схватил меня за плечи и легко поднял, следом другой голос чертыхнулся, берясь за ноги. Тело несли как мешок, подняв с твердой поверхности и переложив спустя несколько секунд на точно такую же.
Сквозь полуоткрытые веки было видно, как потолок фургона меняется сначала на ночное небо, а затем на другой потолк, большего по размеру помещения. Доносился слабый шум работающих на холостых оборотах двигателей. Пришлось поднапрячься, чтобы сообразить, что звук напоминает готовящийся к взлету вертолет.
— Кажется он очнулся, — пробубнил мужской голос над головой. — Может еще вколоть успокоительного?
— Не надо, а то мозги сожжем, и так сверхдозу вогнали, — ответил знакомый женский голос.
Лидия, корпоративный наемник.
— Взлетаем.
Тело тряхнуло, дернуло вниз, пол потянул за собой, возникло ощущение движения. Вертолет взлетел, почти сразу набрав скорость. Поняв, что раскрыт, я хрипло выдохнул:
— Куда… — закончить не смог, в голове перепуталось. Сознание словно в киселе, мешало формированию мысли, однако меня услышали.
— Сейчас все пройдет. Хочешь пить? — и не дожидаясь ответа: — Дайте ему воды.
Перед глазами появилась мужская рука с бутылкой воды. Горлышко поднесли к пересохшим губам, я сделал осторожный глоток, закашлялся.
— Осторожней, — предупредили сбоку. — Не видишь, он едва двигается.
Мужчина с бутылкой что-то пробурчал, я признал в нем одного из амбалов в темных костюмах. Подручный тетки со шприцом.
— Легче? — а вот и она, заглянула в лицо, отметила осмысленный взгляд и откинулась обратно.
Какая забота, сначала вколоть какую-то дрянь, чтобы вырубить, потом великодушно дать воды, избавляя от жажды, вызванной гадостью, что вкололи. Прием из разряда: устроить неприятности, а потом предложить помощь. Примитивно, но действенно, хорошо влияет на чувство благодарности.
— Пошла ты, — хрипло выдохнул я исключительно из упрямства.
Женщина коротко рассмеялась.
— А ты молодец, чувствуется характер. Другой бы стал ныть, прося отпустить.
— И сработало бы? — я подвигался, устраиваясь поудобнее. Руки до сих пор были стянуты за спиной, однако ноги свободные.