— Взял бы и пригласил к себе домой пожить пару мигрантских семей, — я не сдержался и все же зевнул.
Судя по лицу берущего интервью репортера ему тоже пришла в голову похожая мысль.
— «А как вы лично готовы помочь приезжим из среднеазиатских республик? Возможно перечисление части зарплаты или единоверный взнос в фонд помощи мигрантам помог бы несчастным обустроится на новом месте?» — провокационно спросил он.
Лицо интеллигента скривилось, впрочем, он быстро пришел в себя, выправив физиономию и важно ответив:
— «Безусловно, это обязанность каждого цивилизованного человека. Я предлагаю…»
Что предлагал придурок мне было не интересно. Я встал с кресла, подошел к окну. Хотя какое к черту окно, вся стена стеклянная. И стекло непростое. Приложив кончик пальца к поверхности, я почувствовал тонкую вибрацию. Работали защитные артефакты. Такое «стекло» в теории должно сдержать даже выстрел из гранатомета.
Комната находилась на втором этаже, отсюда открывался потрясающий вид на видневшуюся вдали опушку небольшой рощи и части открытого поля, с уходящей за горизонт лентой скоростного шоссе.
На стене продолжал бубнит телевизор, а я смотрел на засыпанные снегом деревья и думал о том, что сообщая определенные новости, можно вкладывать людям в голову чужие мысли, заставлять переживать за чужие проблемы, тем самым отвлекая от реальности. Скрывая, обманывая и маскируя, что происходит на самом деле.
Поймал себя на этом и усмехнулся. Забавно, когда это я стал таким умным. Возможно, и правда, что неправильно прошедшая инициация состарила меня, сожрав несколько лет и сделав взрослым? Не замечал за раньше собой такой рассудительности. Хотя нет, скорее цинизма, который всегда присутствовал со времен детдома. Просто сейчас это проступило ярче, острее. Подчеркнуло и сделало выразительнее.
Захотелось вдруг к Озеру, его не было видно, но даже отсюда я ощущал потоки энергии, связывающие нас.
— Охрана наверное попрется следом, — пробормотал, заметив на крыше одного из строений мелькнувшего снайпера в арктическом камуфляже.
Надо придумать, как выбраться незамеченным, а там можно дойти пешком, благо идти недалеко. Исчезновение конечно заметят, поднимут тревогу и начнут поиски, но немного времени будет.
Решено, отправляюсь на прогулку, иначе здесь я просто сойду с ума.
Глава 23
23.
Вокруг тишина и покой, в душе умиротворение. Жгучий мороз почти незаметен, несмотря на тонкую куртку вместо пуховика. Лишь прохлада, приходящая с озера, напоминая о том, где находишься. Теперь я знал, что холод больше не страшен.
Вокруг тихо, ни птиц, ни животных. Деревья стоят, не шелохнувшись, похожие на белые изваяния. Застывший мир в вечном величии Хлада.
Я на берегу, смотрю на едва заметное движение воды, напоминающую патоку. Волны накатывают так медленно и величественно, словно готовые поглотить все тепло на своем пути.
Лицо перерезает усмешка. Вода, это и не вода вовсе, а непонятно что. Субстанция, наделенная свойствами Хлада. Как и все вокруг, он изменил ее, сделав подобием себя, но с совершенно иной структурой.
В сети говорилось, что кроме сбора Конденсата, с Сейд-Озера в свое время пытались брать и другие ресурсы, еще в эпоху активно практикующих алхимиков. Но в отличие от основного сырья, пропитанные магией земля, вода и деревья, не годились для использования на практике. Что-то в них ломалось, а точнее изменялось так сильно, что даже сильнейшие алхимики не могли преобразовать это в полезные свойства.
Другое дело Конденсат — похожий на белую наледь, покрытый ледяной крошкой. Его научились использовать в своих целях очень давно. Где-то здесь за деревьями должны прятаться Ловушки, специальные конструкции, созданные для сбора ценнейшего сырья клана Бельских.
Я зашел далеко на северную часть, благополучно избавившись от охраны. Но долго это продлится не могло, рано или поздно меня найдут. И такая плотная опека начала вызывать раздражение. Причем это случилось именно здесь и сейчас, хотя до этого было понимание, что защита необходима.
Да, защита необходима, но точно не здесь. Рядом с Озером, вместе с умиротворением пришло понимание, что именно тут мне ничего не грозит. Даже сброшенная с бомбардировщика бомба ничего не сможет мне сделать.
Я задумчиво приподнимаю руку и вижу, как на кончике пальца опускается невесть откуда возникшая снежинка. Один удар сердца — их уже много, кружатся подобно водовороту вокруг руки. Холод внутри и холод снаружи, нет разницы температур, а значит нет замерзания. Комфортно, будто обычным летним днем.